Китайские агенты. Разведка Поднебесной от Мао до Си

Кан Шэн состряпал на него досье, обвинив его в «незаконных сношениях с иностранцами», предположительно СССР. Во время Культурной революции, пока его здоровье не ухудшилось из-за опиума и сигарет, Кан Шэн преуспел в составлении компрометирующих досье на своих врагов, составленных из темных дел, которые часто восходили к 1930-м годам.

Это был второй раз за тридцать лет, когда Канг отнял у генерала Луо руководящую должность в секретных службах. Битва за контроль над этими службами бушевала на всем протяжении кровавых потрясений Культурной революции (1966–1976). Кан Шэн полагался на помощь Ван Дунсина, одного из своих бывших заместителей, чтобы остановить Ло, укрепить его связи с Мао и разобрать спецслужбы, даже когда он отбирал их общее руководство. Ван, один из давних телохранителей Мао, был заместителем главы Гунаньбу с 1955 года и главой отряда 8341 (басансийи) численностью 8000 человек, также известного как «Центральный защитный полк» (цзинвэй туань), созданного в 1938 году. На каждом пути из Пекина Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай находились под защитой сотни этих элитных гвардейцев. 16 июля 1966 года боевые пловцы из отряда 8341 помогли Мао проплыть 15 километров по реке Янцзы.

Наша история до сих пор показала нам, что одной элите политической безопасности удавалось удерживать власть с 1920-х годов. Многие политические лидеры в 1960-х годах были секретными агентами в подполье до 1949 года, а профессионалы разведки с большей вероятностью доходили до высших эшелонов партийного аппарата.

Это предоставило Кан Шэну полезные биографические данные для записей, которые он вел о лидерах, которые однажды могли упасть с вершины дерева. Все это было частью цикла битв между фракциями и группами, связанными вместе так называемыми «невидимыми отношениями» (touming guanxi), но, тем не менее, часто противостоящими друг другу. Это явление естественным образом уходит своими корнями в советский коммунизм, но в КНР на него также повлияли специфически китайские формы исторического деспотизма.

КГБ в эпицентре урагана

Русские, естественно, по-прежнему имели сильное влияние. Их эксперты были отправлены домой после советско-китайского раскола, который, конечно же, организовал Кан Шэн. Став главой КГБ в 1967 году, Юрий Андропов надеялся превратить советское посольство в Пекине, которым он будет руководить еще несколько месяцев в качестве главы МОД, в диспетчерскую вышку китайской революции. В самом СССР некоторых китайцев еще считали друзьями. Они остались в Москве и были одобрены в качестве советских агентов, хотя, очевидно, в качестве прикрытия они должны были осудить «социал-империалистических» русских перед китайским режимом, чтобы избежать судьбы, подобной судьбе Ло Жуйцина. Насколько мне известно, только один из стажеров 1930-х годов остался в СССР в качестве специалиста китайской секретной службы. Со своим русифицированным именем «Джанча» этот бывший агент ГПУ был абсолютно привержен советскому делу. В 2008 году его сын Сергей все еще жил в Москве, где руководил туристическим агентством, специализирующимся на поездках в Китай.

В середине 1960-х годов деятельность КГБ и ГРУ в Пекине была значительно сокращена, и даже заполучить «Цзефанцзюньбао», газету НОАК, запрещенную для иностранцев, было нелегко. Десятки китайских агентов преследовали 7 советских дипломатов-шпионов, куда бы они ни пошли. Самая распространенная тактика, позволяющая избежать этого, заключалась в том, чтобы покинуть посольство в багажнике обычной кадровой машины, затем высадиться и затеряться в толпе. Но, учитывая постоянное присутствие Красной гвардии, любому, кто не принадлежал к одной из центральноазиатских или монгольских этнических групп, было невозможно избежать длительного обнаружения.

Журналист Алексей Антонкин, который предпочел работать в информационном агентстве ТАСС СССР, а не в КГБ, был полезен посольству в Пекине, когда дело доходило до получения конфиденциальных документов, таких как «Сообщения ЦК партии» или «Отчет Рабочей группы ЦК по расследованию ошибок Луо Жуйцина». Антонкину также удалось раздобыть список вновь избранных членов ЦК, что позволило группе аналитиков в советском посольстве отметить рост числа женщин, сановников, агентов спецслужб вокруг Кан Шэна и Ван Дунсина, а также таких теоретиков, как Чэнь Бода и Чжан Цюньцяо, — все в ущерб более умеренной фракции вокруг Лю Шаоци — «китайского Хрущева» — и Дэн Сяопину.