Читаем Китайский десант полностью

IСквозь ветви сливы руку протяну —и на ладонь опустится синица…о, я не знаю, что ещё приснится,пока я сплю в зелёную длину!IIНа что красавица похожа? На пустырь!На вечер-ласточку! На ветер-поводырь!А я люблю, как вижу сон огромный,аттический, неправедный и томный.IIIНи в птичьем пёрышке, ни в косточке черешнине отключу мусических машин,но выйду на балкон —– и воздух внешнийв слова надышит липы и бензин.IVГомер невидимый кого несёт куда-то,грозой в разбитое врывается в окно?При свете молнии кто шепчет виновато:«Под кожей холодно, пустынно и темно?»VСмотрел ли я как пыль преобразиласьв отвесный шорох, в шелестящий зной?Вдруг дождь пришёл с прозрачной головой,а я сказал: «Ну, вот и наша милость!»<p>9</p>Синица говорила так:Идут дождям осенние погоды,плывут, как рыбы,крылышками в нихвообще-то птицпрекрасные уродыи кукол девушекдвоих твоихдвоих.Лишь, лишь листок, наветкой драгоценный,желтит в окне —китаецповседневный.А вот и я —на веточкестою,держа в листвеосеннююсемью.А липа отвечала так:Чтоб в виде дымаГосподуприсниться,но не сгоретьна хвостике своём,лети в Китай, красивая синица(плыви в листве,летающая птица!),семнадцатого часакораблём.Тебетеснаосенняялиства,а мневода —союзницалица.<p>10</p>Незрячий дождь: такого цвета светесть осень лить, летя в своей листве.А зря-зачем и не-про-что слеза…– Прощай, одна, – пора начать, сказав, —спасибо для тебя за доброту,за всякую семантику во рту!<p>11</p>Мокрая птица(летит под дождём).«…мокрая птица,куда ты летаешь?кто ты летаешьпод мокрымдождём,если, как птица,летишь —и летаешь?кто ты за птица,крылом шелестя,спя на летуили просто —летя?..»Девочка птичкамелькнула в ответ —стала женойна четырнадцать лет.<p>12</p>Рыбы летают в подводной воде,части молчанияносят в себе…– Рыбы, вы мокрые рыбы,вам прослезитьсяпора бы!Птицы, как боги, сидят на ветвях,светятся листья в зелёных глазах,дождьначинаетсякапать…– Боги, не плакать,не плакать!<p>14</p>Укол, холодноево рту, с наркозоммузыки во льдуя повторяюерунду: «Мы всев долгуперед дождём, которого —не ждём…»А боги не говорят:«Зубы у нас болят».А что они говорят? Не знаю,что говорят. Тольконе говорят: «Зубы у нас —болят».«У золотых ребят».«Больно у нас болят».<p>15</p>

Кто занят книжкою, как девушкой

своей, за августеющей дубровой,

тот тенью бога хромоногой покинет

крымский лес и встанет у дверей.

Заумный козий бог темнеет в темноте:

но мы давно не дети, мы – не те,

высокая и русская не очень, где листобой

с тобой желтеет ночи, где цедит свет

знакомая звезда, где нашего народа

борода, где виден сон…

Я вижу сон…

Во сне —

мне кто-то говорит

и повторяет:

КАК БОГИ ВЛАСТВУЮТ СОЗНАНИЕМ БОЛЬНЫМ

И. . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ОШИБОК ВВОДА/ВЫВОДА

УДАЛЕНО:

<p>16</p>Господь – рифмуетсновидения,а я – пишустихотворения.…посижудома —поищуБога.…посижу,погрущу,песенки —посвищу.<p>17</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Новая серия

Похожие книги

Мастера русского стихотворного перевода. Том 1
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1

Настоящий сборник демонстрирует эволюцию русского стихотворного перевода на протяжении более чем двух столетий. Помимо шедевров русской переводной поэзии, сюда вошли также образцы переводного творчества, характерные для разных эпох, стилей и методов в истории русской литературы. В книгу включены переводы, принадлежащие наиболее значительным поэтам конца XVIII и всего XIX века. Большое место в сборнике занимают также поэты-переводчики новейшего времени. Примечания к обеим книгам помещены во второй книге. Благодаря указателю авторов читатель имеет возможность сопоставить различные варианты переводов одного и того же стихотворения.

Александр Васильевич Дружинин , Александр Востоков , Александр Сергеевич Пушкин , Александр Федорович Воейков , Александр Христофорович Востоков , Николай Иванович Греков

Поэзия / Стихи и поэзия
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги