Клад Стервятника

– Как насчет оружия? И снаряжение понадобится – о-го-го, – заныл я. – Тут одним "калашом" не обойтись, сам понимаешь.

– Ты Лодочника знал? – спросил Комбат.

– Это который гробанулся где-то с год назад? Лично не знаком, но слышал о нем много. Сумасшедший сукин сын.

Комбат ухмыльнулся.

– Ну надо же. Точно такими словами мне отзывался о нем Тополь. Но все равно, думаю, теперь это для тебя наилучший вариант.

Ничего себе!

– Тоже предлагаешь сыграть в ящик?

– Нет. Разжиться у него снаряжением и амуницией.

Час от часу не легче.

– А что, Лодочник уже нашел способ вернуться из преисподней?

– Увы. Но теперь вместо него в этом деле всем заправляет один чувак по кличке Завал.

– Проблемное имечко. А ты уверен, что нужно обращаться именно к нему?

– Из всех возможных зол это – наименьшее. Зато у него найдется немало интересного.

– Угу.

В ту минуту я еще не знал, что у меня вот-вот появится напарник, у которого этого самого "интересного" тоже выше крыши.

– В общем, у наследника Лодочника можно снарядиться как следует. Он, конечно, зануда и желудок, каких Зона не видывала. Но у Тополя, кажется, есть с ним кое-какие взаимозачеты. Думаю, Костя не откажет мне в помощи. Разумеется, об истинной цели твоих приготовлений ты должен держать язык в заднице. Тополь, как ни крути, военный сталкер. А это гораздо ближе к администрации Периметра, чем простой диджей.

– Я не простой диджей, – обиженно возразил я. – Я – очень-очень популярный диджей.

– Если это представляется тебе сейчас важным, я очень за тебя рад, – без тени улыбки сказал Володя. – Мне же лично представляется важным пообщаться с Тополем. А ты будь на проводе. Тебя же надо туда еще и оттранспортировать… А пока собирай зверь-команду. На звероферме она тебе как раз понадобится.

Он коротко хохотнул, сочтя, видимо, свою шутку удачной. И ушел, оставив мне планшет с картой.

А у меня тут же заскребли на душе кошки. Тупыми деревянными когтями.

Жизнь вокруг устроена не нами, а гораздо более высшим разумом. Очевидно, у этого разума всегда имеются свои, высшие соображения относительно каждого из нас. И поэтому судьба порой улыбается нам, но чаще поворачивается задним бюстом.

В этот раз, после всех обломов с картой и упертыми перекупщиками, она явно решила дать мне еще один шанс.

Мессага, свалившаяся через час на ПДА, когда я, чертыхаясь и пыхтя, наводил в своей берлоге видимость порядка, была столь же содержательной, сколь и краткой:

"ВСЕ КАРДИНАЛЬНО ИЗМЕНИЛОСЬ.

Я В СЕДЛЕ. ЕСЛИ СОГЛАСЕН, ПЕРЕЗВОНИ.

ГОРДЕЕВ".

Ниже значился номер сотового телефона.

Я быстро пробежал глазами текст, затем – еще раз, с чувством, толком и расстановкой. И даже присвистнул.

Чего это ради Гордей сменил гнев на милость?

После нашего драматического прощания и тем паче – последней весточки от него с недвусмысленным посылом "лесом, и все прямо, и прямо, и прямо" я никак не ожидал, что он первым сделает шаг к примирению. И не просто шаг, а сам предложит свои услуги в деле, в которое не верит никто, кроме меня и, быть может, Комбата – да и тот, по-моему, больше из вежливости, я же не слепой.

Быть может, он тоже уверовал в клад Стервятника и надеется отыскать там Золотой Шар? Или какой-нибудь другой жутко дорогой и дефицитный артефакт? Похо же, Гордей уже предвкушает, как станет рыться в этом кладе и выуживать оттуда всякие научные вкусности. В Моем Кладе!

Я даже расхохотался. Но тут же прикусил язык – и в прямом, и в переносном смысле. Надо же: еще минуту назад я мечтал о более-менее приличном напарнике себе в смертельно опасном предприятии. И вот уже торгуюсь, цепляюсь за шкуру неубитого медведя, так что весь аж затрясся от жадности. Эх ты, Трубач.

Я отыскал на полке мобильник и торопливо, чтобы не передумать, стал набирать двенадцатизначный номер. За это время я дважды набрал не ту цифру, помянул всуе родословную своего мобильного оператора и замер, не набрав последней цифры.

Стоп-стоп, он что, вконец сбрендил? Всерьез считает, что по мобилке можно дозвониться к нему на "Янтарь" через все помехи, радиоактивные облака и глухой свод "каменного неба"? Да он рехнулся, это уж точно.

Я нажал на вызов, ни на что не надеясь. И к моему великому изумлению соединение произошло, и в трубке я услышал спокойный, вдумчивый голос Гордея:

– Слушаю.

– Ага. Нет, это теперь я тебя слушаю.

Родись я на свет женщиной, к ночи будь помянуты, из меня отлично бы вышла язвительная стерва, любящая отвечать вопросом на вопрос.

– Слушай, Георгий. Если тебе еще нужен напарник в Агропром, то я согласен.

– Вот как? Значит, уже Георгий. А откуда тебе известно, что я собираюсь в Агропром?

Я отчетливо.представил, как на том конце связи, в могильном лагере на "Янтаре", Гордей пожал плечами.

– Из карты, конечно. Из твоей карты. Гоша.

– Так я ее давно продал.

– Мы оба прекрасно знаем, что это не так. Кончай ломать комедию. Дело серьезней, чем ты думаешь.

Еще бы, мне и не знать, насколько серьезны мои дела. Вон Стерх – тот подтвердит!

И я, чтобы выиграть время на решение, задал самый идиотский вопрос, который только можно было придумать в этой ситуации: