Кладбище мертвых апельсинов

Прежде чем положить справа на грудь своего мертвого ребенка крестильную сорочку, она обрезала ее подол, чтобы, по ее словам, он не споткнулся, поднимаясь по небесной лестнице. С другой стороны она положила в гроб освященный хлеб, чтобы он мог кинуть его трем евреям, которые будут гнаться за ним по дороге на небо. Так как я прекрасно знаю, что из-за грехов своих я не достоин и этой святейшей жертвы, потому что, напоминаю тебе, Отец предвечный, что первая бесценная кровь сына твоего возлюбленного и моего спасителя была пролита еще в детстве, при обрезании. После того как еврей высек облатку бичами, увенчал терновым венцом и распял на кресте, сделанном из двух скелетов гадюк, он воскликнул: «Если ты – Господь Христос, докажи мне это во имя тысячи чертей!» Затем Тело Христово было обмыто уксусом, а бок его был проткнут ножом и со словами: «Прости им, Господи, ибо не ведают, что творят», пытаемая мучная облатка разлетелась на три кровоточащие части. Тридцать восемь евреев были сожжены за это дело на костре, а двоих, отрекшихся от иудаизма, помиловали отсечением головы. Так как безбожные евреи вскрывали твое сердце, и кровь, и вода полились наружу. Это был последний позор, что наш возлюбленный Спаситель претерпел в своей жизни, ныне я жертвую тебе эти последние пролитые капли крови и влаги и чту это пробитое сердце Иисуса и заключаю себя в нем. О Иисус ты – мой, а я – твой.

* * *

Невинен, по-моему, не тот, кому недостает сил для греха, а тот, кто способен грешить без угрызения совести. Художник, прочтя в газете о названном там убийстве на сексуальной почве семнадцатилетним домашним воспитанником девятилетнего мальчика, которого мертвым извлекли из лодки, и чье лицо уже было изуродовано пиявками, сказал: «Наконец пиявки снова попали в газету!» Так как семнадцатилетний парень после преступления прикасался к половым органам мертвого мальчика, восемь присяжных единогласно признали его виновным по всем четырем пунктам обвинения: попытка развратных действий в отношении малолетнего, совершение попытки принуждения к развратным действиям, убийство и сокрытие трупа. Он был приговорен к двенадцати годам лишения свободы и возмещению судебных издержек. Журналист газеты «Корона» написал: «Убийца девятилетнего Акселя: бледное лицо. Психиатр говорит: «Миттерленер умственно отсталый, почти слабоумный и выглядит соответствующе, не так, как сегодняшние семнадцатилетние, Его звали «Фредди», а не Альфред, и это имя ему подходит. Фредди Миттерленер, парень с лицом четырнадцатилетнего, еще без растительности на лице, спокоен и замкнут. Не сознавал жестокости своего поступка, не понимал, как ужасны были последние три минуты жизни Акселя Фишера, – Аксель Фишер сказал бы, точнее, попытался бы сказать: «Убийцы выглядят по-другому». Но когда-то, еще в раннем детстве, что-то сдвинулось в мозгах этого Фредди Миттерленера, у него развились отклонения с гомосексуальными тенденциями. Наконец, 22 октября 1987 года произошел слом этой нарушенной личности, и как раз в этот момент на его пути встретился светловолосый Аксель Фишер…» Вместо журналиста в больницу для умалишенных преступников был направлен Фредди Миттерленер.

* * *

В одном австрийском кинотеатре, называемым «Инвалидный кинотеатр», за экраном повесился девятнадцатилетний каринтиец. Лишь много дней спустя, когда стал явственно ощутим трупный запах, самоубийца был обнаружен. «Смерть в синематографе!» – написала одна из каринтийских газет.

* * *