Кладбищенский фестиваль

Реальность встретила Рамерика дружелюбно устойчивой и безопасной каменной стеной, на которую он с готовностью оперся. Не устояв и секунды, владыка Кальтиринта медленно сполз вниз. Измождено прикрыв глаза, он расплел мирно спящий в спальне Зеркальный Образ и переправил в свои покои так и оставшийся без работы Гэрииндеим.

— С благополучным возвращением, владыка! — Заботливые руки с осторожным благоговением опустили на плечи теплый плед.

— Арлет? — Аурелиус с неохотой приоткрыл левый глаз. — Ты что здесь делаешь?

— Для меня большая честь приветствовать владыку Кальтиринта после его долгого отсутствия.

— Как ты узнал?

— Прошу прощения, владыка. Вы придерживаетесь слишком высокого мнения о моей ничтожной персоне. Я при всем желании не мог разгадать секреты вашего мастерского плетения.

— Догадался, значит.

— Насколько верна мне память, владыка никогда не позволяет себе участвовать в официальных церемониях приема гостей больше, чем того требует минимум императорского этикета.

— Знал. И не попытался поднять восстание. Почему?

— Владыка в любом случае сумеет подавить любой бунт.

— Это понятно, но неужели тебе даже мысль не пришла о том, что стоит попытаться?

— Как можно, владыка? Я не знаю ни одного лирена, более достойного занимать трон империи Кальтиринт. Мне не хватит дня, чтобы только перечислить те благие деяния, что вы совершили за пять лет просветленного правления.

Аурелиус на минуту задумался.

— Спасибо, Арлет. Спасибо, что за те же пять лет ни разу мне не солгал.

— Что владыка желает после долгого странствия? — С поклоном спросил старец.

— Что желает владыка? — Куда бодрее усмехнулся Рамерик. — Владыка желает горячей ванны. И пирожных с орехами. Много пирожных.

— Я уже отдал приказ. Пожалуйста, извольте пройти в свои покои.

— Чудно! И, да, чуть не забыл. Никаких приемов завтра. Я и так перевыполнил все мыслимые нормы за два месяца. На год вперед.

— Слушаюсь, владыка Аурелиус.

Глава 3

— Если ты сейчас же не перестанешь погружаться в трансовое состояние, я все-таки поселю тебя вместе с Омией в одной комнате на сотню нермт.

— И, тем самым, нарушишь четыре пункта стандарта ЖС-38Ц5? Ну-ну.

Лэйкер закатил глаза и демонстративно уставился на почти пустую воздушную трассу девятого транспортного уровня. Довольная маленькой победой, я вновь закрыла глаза в попытке поймать проворно ускользающий образ текландтского псевдомира. На этот раз вообще без результата. Тогда я просто расслабилась в «желе» повторяющего все контуры тела кресла.

Небоскребы по обеим сторонам трассы оранжевого уровня доступа мелькали один за другим, прямо как стволы деревьев за окном поезда-экспресса. Только вместо вагона — каплеобразный Мэлмтрон, абсолютно прозрачный изнутри, а вместо прежней меня — биомашина с рекордно высокой скоростью реакции (без нее Каремс должен был казаться мне сплошным серым полотном, потому что двигались мы сейчас в несколько раз быстрее, чем Илтрон). Интересно даже, смогу ли я когда-нибудь воспринимать мир по-старому, как его воспринимает, например, Артем…

Лэйкер продолжал коситься на меня в ожидании продолжения разговора.

— Все в порядке, — наверное, уже в сотый раз повторила я. — С парочкой этих досадных неприятностей могу справиться самостоятельно.

— Неприятностей?

— Ну да. Подобные мелочи даже не дотягивают до проблемы, зачем же постоянно к этому возвращаться?

— Зачем? Дай-ка я тебе объясню, — Лэйкер убрал ладонь из полого кубка Управления и переключил Мэлмтрон в режим автопилота. — В период твоего беззаботного детства…

— Подумаешь, убила трех котов.

— Причем последних двух Клиадрой. И Клиадрой же замуровала эти воспоминания. Действительно, подумаешь! С кем не бывает!

— Я тебя умоляю, это просто смешно!

— И почему я не смеюсь.

— Может, потому что сегодня ты склонен излишне драматизировать?

— Неужели? Сочту за комплимент. Если бы «неприятность» заключалась только в психологической травме. Но, похоже, твоя психика сочла издевательства над животными слишком незначительными, как ты сказала, для проблемы. Это тоже говорит о многом. Например, что ты садист от рождения.

Я не удержалась и фыркнула, пряча улыбку.

— Однако личный опыт убеждает меня, скорее, в обратном. Значит, я уже не могу спокойно оставить тебя на попечении той же Омии и забыть об этом через несколько лимн.

— Потому что это не травма! Это ключ к обходу Блока.

— В том-то и дело.

Настала моя очередь закатывать глаза.

Несколько десятков раз вывернув наизнанку мои воспоминания, Ирвэлл обнаружил довольно простое, но хорошо замаскированное плетение, которое, естественно, тут же и распутал. Результат поразил гиперактивного Чудика едва ли не больше, чем меня. Оказалось, что сразу за воспоминаниями, надоедавшими мне в сновидениях, скрывались иные, о которых я даже не подозревала.

— Одного… кота ты сожгла в подвале какого-то сарая, на другого натравила целую тучу насекомых, а у третьего вообще вырвала ребра через глотку. Испытывая при этом почти эквивалентные мучения.

— И ослабляя Блок. Да, кстати, это был не сарай, а детский дом.