Кладбищенский смотритель (сборник)

Слон, можно сказать, стал моим вторым отцом. Своего настоящего я, по сути, и не знал – он пропал, когда мне не было и года. Говорят, одним из первых полез в дыру за добычей. А обратно уже не вернулся. Тогда многие исчезали без следа, и их судьба до сих пор никому не известна. Много в дыре было тогда неизвестного и неизученного… Да и вояки наши могли руку приложить – они по первоначалу со страху палили во всех, кто шел в дыру или возвращался из нее, боялись заразы… А вдруг притащат?

Так что папашу своего я не помню, да и мать, считай, тоже – умерла, когда мне исполнилось три года. После нее меня и приютила тетка, двоюродная сестра матери.

Вначале жизнь у нее была вполне себе ничего: по крайней мере, я и одет, и обут был, и даже в школу ходил. Но потом стали у нее появляться сожители (на моей памяти не меньше пяти было), причем один хуже другого. Родились дети – все от разных мужей. Тетка от несчастной любви и неустроенности начала пить, ну, и понеслось… Несколько раз я сбегал из дома, меня ловили и возвращали обратно, а я снова убегал. Скорее всего, очередной сожитель пришиб бы меня, если б не Слон.

Он честно предупредил, что берет меня только с одной целью – ходить в дыру. Я хоть и маленький был, но соображал, что это очень опасно: и гибли проводники часто, и калечились, но выбора у меня, считай, не было – обратно к тетке я не хотел. Да и не мог – из-за сожителя. А Слон оказался хорошим человеком, заботился обо мне по-своему. Различий между собой и мной не делал – ели из одной кастрюли и даже одевались одинаково. Но и спрашивал с меня строго, как с равного. И через два дня потащил в дыру.

Я хорошо помню первую ходку. Страшно было до жути, мандраж бил, но Слон мне сказал: «Не дрейфь, малыш, либо примет тебя дыра, либо нет. Примет – хорошо, станешь, как я, проводником. Товар добывать будешь, деньги хорошие появятся. А где деньги, там и друзья, да и девки тоже – они до бабок жадные. Пей, гуляй, веселись… А не примет тебя дыра – тоже хорошо, отмучаешься сразу. Потому что жить так, как ты, нельзя, не по-людски это».

Дыра, к счастью, меня приняла – я сразу две «пищалки» нашел. Слон лишь удивленно брови поднял, когда я ему показал. Затем привел меня в «Старого коня» и от моего имени всем пива поставил – за удачу, чтоб всегда так везло. С легкой руки Слона меня стали назвать Малышом. И еще стали говорить, что я везучий. Может, так оно и есть – четыре года в дыру ходил и ни разу не покалечился.

* * *

Слону, впрочем, тоже везло – до тех пор, пока он Комнату счастья искать не стал. Ему все говорили – выдумки это, байки для туристов. А он уперся – найду, мол, и все. И вот однажды он пришел домой, уставший и грязный, уселся в прихожей, снял свою куртку и произнес: «А знаешь, Малыш, я, кажется, знаю, где она».

И с тех пор как будто заболел – на мои вопросы не отвечал, ходил в дыру чуть ли не ежедневно, но товара не приносил. Вообще добывать перестал – все Комнату искал. Даже ночью не спал – на постели ворочался и карту свою разглядывал.

Об этой карте следует сказать особо. Существует много карт дыры, в каждой сувенирной лавке продаются, но толку от них чуть – на них и десятой части нет того, что на самом деле имеется.

Есть также карты проводников, там много чего интересного обозначено: и «крутилки», и «мясорубки», и даже места, богатые товаром. Ценятся они на вес золота, достать их или хотя бы одним глазком взглянуть – большая удача. Только ни один проводник свою карту никому не покажет и не продаст, иначе удачи не будет. Примета такая. Если, конечно, не решит навсегда завязать с этим делом и уехать из города.

А есть еще одна, особая карта. Называется Карта дыры – именно так, с большой буквы. Она институтская, кураторская. Лучшая из всех, что имеются, самая точная и подробная. Откуда взялась, спросите вы? Да это просто. Все проводники после возвращения из дыры обязаны перед своими кураторами отчитаться – где был, что видел, какой товар нашел. И врать здесь нельзя, иначе больше в дыру не пустят.

Между проводниками и учеными существует негласный договор – вы можете ходить в дыру (военные делают вид, что не замечают), но взамен доставляете свой товар сначала в Институт, чтобы мы могли выбрать. И рассказываете, что видели, причем с подробностями. И все довольны: ученые получают самые интересные штуки, а проводники безбоязненно делают свой маленький бизнес.

За каждым проводником закреплен определенный куратор, который бдительно следит, чтобы он ничего не заныкал и всегда отчитывался. Вот так эта Карта и постепенно заполняется. Получить ее – мечта любого проводника, каждый за нее душу продаст, да еще и деньгами приплатит. Но хранится она в сейфе Института, а доступ к ней имеют лишь два человека – сам директор и его первый заместитель.

Слона, видимо, на Карту и купили: пообещали, что покажут, если он займется поиском Комнаты. Слон, понятное дело, согласился – он же проводник, для него есть только дыра и все, что с нею связано. Лиши его возможности ходить туда – и все, нет больше Слона. А здесь такая возможность!