Кладоискатель и золото шаманов

На расстоянии более пяти метров пользы от «Макарова» в моих руках было мало. ПМ жестко отдавал в кисть, и все четыре раза я промахнулся. Иного, впрочем, от меня и не требовалось. Разделивший внимание на двоих противников, вояка проворонил Славу и в какой-то момент не успел уклониться на свои «полкорпуса». Бахнул в последний раз «кольт», кидая назад затворную планку, и «регулировщик» размашисто шагнул назад неестественным гренадерским шагом, наступил на полу плаща и повалился, разбросав свои причиндалы.

Затихающее в сосновых кронах эхо перекрыла серенада деловитого лязганья – мы с друганом перезаряжали оружие. Только загнав в рукоять заботливо прихваченную в рейс пилотом запасную обойму и дослав в казенник патрон, я позволил себе подойти к развалившемуся на траве воину, чтобы забрать автомат. Корефан поднял отвертку, вонзил жало в раскуроченный замок зажигания и дернул ногой педаль. Мотоцикл завелся.

– Садись, садись! – Я впихнул Лепяго в коляску, прыгнул на седушку и вцепился в нее обеими руками. Слава прогазовал, и мы чесанули по просеке, словно участвовали в некоем ралли. Отчасти так и было: гонка с препятствиями, каждое несло смерть.

Не знаю, как УКВ, а звуковые волны диапазона пистолетной стрельбы в лесу распространяются далеко – это я по собственному опыту знаю. Всю дорогу до вертолета мы ожидали появления таинственных спецназовцев. В их проворности мы уже имели несчастье убедиться. Сомнений в меткости также не оставалось – завалят, гады, им только волю дай, но вот этого как раз позволять им не следовало.

Мы выломились к вертолету, как лоси, пуганув заждавшегося Гольдберга. Бросив «Днепр» напротив посадочной площадки, немного заплутали в лесу и сделали крюк. Последние метров триста Лепяго пришлось тащить едва ли не на горбу, так что я устал как собака.

Спешно погрузились в вертушку и, пока не взлетели, дежурили у блистера. Боялись мести носителей плащ-палаток. Обошлось тем не менее. То ли не успел покойный «регулировщик» доложить все, что нужно, то ли пресловутая машина оказалась дальше, чем я думал. В блистере[15] медленно утекла под днище Усть-Марья, хаотичною застройкой напоминающая колонию одноклеточных. Замелькала разноцветными пятнами тайга, обезображенная следами деятельности царей природы. По грязной дороге тащилась длинная лента грузовиков.

– Успеваем!

Никто не услышал меня, кроме Вадика. Слава торчал в кабине, держа под наблюдением экипаж, а директор пластом лежал на клепаном алюминиевом полу. О том, что он жив, свидетельствовало учащенное движение грудной клетки. Гольдберг кивнул на блистер. Впереди, освещенная лучами предзакатного солнца, показалась величественная белая гора.

– Близко уже! – крикнул он.

Лицо у Вадика заострилось, взгляд стал жестче. В нем мало что осталось от капризного энтомолога, составляющего узоры из хрупких крылышек и с детским азартом лелеющего коллекцию револьверов. Должно быть, мы все изменились. Бурная жизнь накладывает неизгладимые отпечатки на любого. Кроме Славы, по-моему. Афганец был испытаниям неподвластен.

Вырастая, гора медленно поплыла, исчезая из поля зрения. Вертолет пошел по дуге, снижаясь. Я заглянул в кабину. Под нами уже пестрели длинные гряды отвалов. На площадке перед входом в пещеру стояла машина.

– Садись рядом с ней, – приказал Слава пилоту.

Я вернулся в грузовую кабину и распахнул дверцу. Гонимый лопастями воздух ударил в лицо, заставляя щуриться и прикрывать глаза. Закинув автомат за спину, я держался за комингс, разглядывая пригнанный невесть кем «Урал». Вихревой поток вздувал его брезентовый тент, трепал отстегнутый клапан, и было видно, что в кузове никого нет.

Но это еще не значило, что никого нет поблизости. У меня из головы не шли автоматчики в коричневом камуфляже. Теперь они наверняка знают, что бандиты, расстрелявшие пикет, улетели на Ми-8 и мечтают с нами разделаться. Шарахнут, например, из гранатомета – приземлившийся вертолет представлял собой великолепную мишень.

Едва колеса коснулись площадки, мы со Славой выскочили наружу, быстро осмотрели машину и понеслись к пещере. Сейчас все решала быстрота. Тот, кто сюда приперся, не мог не заметить нашей посадки. Любой ценой его надо было упредить, дабы не сожалеть, истекая кровью на холодных камнях, что гонка с препятствиями не удалась.

Вадика мы оставили сторожить экипаж. Если потребуется неотложная помощь, он должен был попытаться вооружить карабином Лепяго и присоединиться к нам. Пока же мы превосходно справлялись вдвоем – вокруг было на удивление безлюдно.

– Они в пещере! – понял я.