Клан

Время тянулось с садистской неторопливостью, будто испытывая на прочность нервы собравшихся.

— Всё!.. — тихо выдохнула Лаура, когда воздух в капсуле начал очищаться.

Спустя пару минут крышка открылась, выпуская пациента.

Даран, из плеча которого торчал блестящий металлом протез, сел и оглядел собравшихся. Чистая синева сапфира на месте пустующей раньше глазницы притягивала взгляды.

— Как ты? — нарушила тишину Лаура.

— Странно, — после непродолжительной паузы ответил капитан.

И, подняв протез, пошевелил пальцами.

Протез привлекал экзотической, хищной красотой. Плавных очертаний, чем-то неуловимо схожий с латной рукой крылатой эгиды, он притягивал взгляд совершенством форм.

— Пошевели пальцами, — попросила Миа тоном заправского доктора.

Даран послушно сжал кулак, затем растопырил пальцы и согнул каждый по очереди.

Миа удовлетворённо кивнула и вытащила яблоко из сумки.

— Лови, — сказала она, перекинув плод капитану.

Тот неуклюже дёрнул протезом, но яблоко пролетело мимо, ударив его в грудь.

— Ничего, — утешила нахмурившегося Даран Миа. — Координация восстановится, причём довольно быстро.

Упоминать, что выяснили они это с помощью покойного ныне каторжника, она не стала.

— Подними яблоко.

Даран неуклюже, но достаточно уверенно положил ладонь протеза на фрукт и сомкнул пальцы. Брызнули сок и клочья мякоти.

Барон восхищённо выругался.

— В целом, всё в норме, но придётся учиться контролировать силу, — глядя на фруктовое пюре, констатировала Миа.

— Да, — только и сказал капитан, не сводя зачарованного взгляда с протеза, словно всё ещё не верил в случившееся чудо.

Стриж едва сдержал улыбку. Матёрый ветеран сейчас выглядел будто мальчишка, получивший подарок, о котором не смел мечтать.

Даран прикрыл правой рукой живой глаз и удивлённо обвёл взглядом зал.

— Это… странно. Я словно вижу ток магии.

Кречеты и пустотники удивлённо переглянулись.

— Похоже, имплант не просто заменяет отсутствующий глаз, — подал голос Максимилиано.

Даран болезненно поморщился и отнял руку от лица:

— Голова болит.

— Не стоит сразу перегружать нервную систему, — покачала головой Миа и, сняв шейный платок, соорудила капитану повязку, скрывающую искусственный глаз. — Отсечём новые раздражители до времени.

Капитан осторожно кивнул, выбрался из капсулы и протянул руку за своей рубашкой. Одеться, правда, не смог. При первой же попытке задействовать протез, он попросту разорвал ткань.

— Я помогу, — разом сказали Райна и Робин.

— Я сам! — упрямо мотнул головой капитан, привычным движением набрасывая на себя плащ с помощью лишь правой руки.

— В ближайшее время я рекомендую в буквальном смысле не попадать ему под руку, — очень серьёзно произнёс барон Риган.

В следующие дни Даран практически не выходил из замка, перемещаясь лишь между своей комнатой и тренировочным залом. Ходил он, привычно прикрыв левое плечо плащом, но теперь скрывал капитан не культю, а протез. Повязка на лице привлекала куда больше внимания, рождая пересуды и предположения с чего вдруг капитан начал скрывать отсутствующий глаз.

Зато тот факт, что Даран дни напролёт пропадал в тренировочном зале, тренируясь перед дуэлями в компании Райны, Робина, полуухих телохранителей графини, а то и самого барона Ригана, никого не удивил.

Освоение протеза шло быстро, но сопровождалось множеством эксцессов. Смятые в лепёшку кубки, погнутые ложки и вилки, поломанная мебель, разбитые на куски тренировочные манекены, порванная одежда — всё это заставляло слуг, не посвящённых в тайну, гадать, что происходит с капитаном.

В итоге бурных обсуждений обитатели дворца пришли к выводу, что Даран просто стравливает пар, злясь из-за нанесённых оскорблений. И делали ставки, скольких противников он отправит на тот свет прежде, чем его самого убьют.

А вот пари, что капитан одержит победу во всех дуэлях, никто не заключал. Не было среди прислуги фантазёров-оптимистов, верящих, что можно выжить в тридцати поединках подряд.

Никто не знал, что Даран теперь считает иначе. Узнав возможности капсулы, капитан велел своему секунданту назначить по три дуэли в день. Теперь шансы на победу во всех поединках из эфемерных превратились во вполне реальные.

Но всё равно риск был велик.

Первую дуэль назначили сразу после вынесения приговоров оставшимся осуждённым из числа клановой знати. То, что некоторые из них были достаточно мягкими, Лёху не удивило. Он прекрасно знал какую цену заплатили их родственники ради такого великодушия.

И это был не вопрос коррупции или выгоды. Графине требовалось преподать суровый урок, а не вырезать половину клана. Потому она пощадила тех, кто одумался, позволив тем заплатить за ошибку казной, а не кровью.

Крови, которую собирался пролить Даран, должно быть достаточно для того, чтобы никто и не подумал спутать графское милосердие со слабостью.

Конечно же все знатные гости, приехавшие на судебное заседание, остались чтобы своими глазами увидеть первую из дуэлей. И, чтобы не тратить лишнего времени, бой устроили сразу после окончания процесса.