Клан Дракона: Пророчество

До комнаты Олесии меня помогал вести Рэй, который, как оказалось, и выпил излишки моей Лазури. Её комната оказалась невероятным местом, где по стене полз живой плющ. У неё в комнате даже висели веревочные качели, на деревянном сиденье которых запросто могли поместиться три человека. Но Олесия, одетая в светло-лиловый халат с изумительной золотистой вышивкой, повела меня на одну из соф. Сев, она уложила меня головой к себе на колени.

— Всё, Дитрих, всё хорошо, — успокаивающе говорила она, гладя меня изумительно прохладной рукой по разгорячённому лбу, — ты в безопасности. Спи спокойно, а я постерегу твой сон…

* * *

— Как я должен это понимать? — гневно спросил Мехон, поднимаясь с постели, — вы сказали, что у вас с принцем произошло лёгкое, — издевательски сделал он упор на этом слове, — недоразумение. Почему при виде одной только вашей тени его обуял настолько животный страх, что он был готов просить помощи у Лазури, которую на дух не переносит?!

Но Мизраел не желал ничего отвечать. Он лежал, смотря в потолок, и не находил выхода. Увидев принца всего на одно короткое мгновение, он уже понимал: этого не исправить. Это уже навсегда.

— Я немедленно вылетаю, — сказал Мехон, подходя к двери, — вы даже не представляете, как подставили нас перед Уталаком. Завтра моему отцу предстоит выслушать от него множество гневных речей, так пусть он хотя бы будет к ним готов. Благодарю за гостеприимство. Спасибо, Киртулик, — сердито добавил он, — я знаю, где выход, не надо меня провожать!

Начальник стражи сердито заскрежетал зубами, но смолчал. В следующий момент Мехон покинул комнату.

— Думаю, нет смысла говорить, что лучше было пойти мне или Гвинелле, — печально сказала Карнелла.

— Думаю, нет, — согласился Мизраел, — я должен был сделать это сам. Но он боится меня до такой степени, что не контролирует себя от ужаса. Уталак посеял страх в его сердце… и, к большому сожалению, эти семена упали на удобренную почву. Мы сделали всё, что смогли. Мы проиграли. Я не знаю, что мне сказать Меридии, когда она сюда вернётся…

* * *

Когда я раскрыл глаза, то увидел перед собой Олесию, которая всё так же улыбалась, поглаживая меня по лицу.

— Спасибо тебе, — встав, я искренне обнял её, — ты самая лучшая.

И искренность, с которой она обняла меня в ответ, не оставляла никаких сомнений в том, что она сейчас счастлива. Счастлива от того, что сумела мне помочь. Так неужели… но нет. Здесь будет мудрее последовать совету Уталака. Не спешить. И позволить событиям течь своим чередом.

— Когда завтрак? — спросил я, отстраняясь, — я зверски голоден.

— Ты его проспал, — мягко улыбнувшись, ответила девушка, — но не переживай, — она взглядом указала на свой кофейный столик, где уже стоял поднос с едой, — с голоду тебе умереть не дадут.

Глава 8, в которой я получаю передышку перед главным своим испытанием

И, наконец-то, наступил долгожданный покой. Я проводил большую часть времени с Олесией. Она показала мне остров. И в самом деле, здесь были гроты под водой. Очень красивое место, особенно, когда редкие лучи лунного света проникали в пещеру и, отражаясь от воды, бликами танцевали на стенах. Я проводил время и с Вилером в его мастерской, узнавая всё больше о его увлечении и даже порой помогая сотворить ту или иную деталь, которой у него всё время не оказывалось под рукой. Но, тем не менее, она была ему нужна прямо сейчас и она должна была выглядеть вот так, и больше никак.

Первые три ночи в моей комнате, которую всего за один день восстановили до её первозданного состояния, со мной проводила Лиала. Поначалу мне, конечно, было неловко, но в первую же ночь девушка, устроившись на одном из кресел, успокоила меня, сказав, что я даже не замечу её присутствия. После этого за завтраком она сообщила Уталаку, что совершенно уверена: больше Мизраел не попытается со мной связаться. По крайней мере, таким способом.

Через три дня после этих печальных событий я изъявил желание продолжать свои тренировки. Я тут же был представлен драконьему наставнику Сиреневого острова. Его звали Микаэро, и этот лысый добродушный дядька с рыжими глазами вызывал у меня куда большую приязнь, чем Киртулик в свое время.

— Пурпур и Золото, — сразу сообщил он мне, видя, что я силюсь разглядеть его ауру, — сочетание темпераментное, сразу предупреждаю. Даже с учётом того, что эту ядрёную смесь и сдерживает Сирень. Так что знай, принц, учиться у меня будет нелегко. Будешь стараться — буду показывать тебе всё более новые и сильные приемы. А будешь филонить — выпорю. Со всей любовью и отеческой строгостью.