Клан (ЛП)

Хаттон продолжал пилить. Сгустки крови и клочки мышц выплюнули из мясистой бороздки; его маска и плащ были испещрены этим. Затем нога лошади отделилась от туловища. Хаттон выключил пилу и приступил к работе с большим скальпелем для вскрытия трупа, сделав глубокую рану в животе животного снизу. Он был маньяком. Он ухмыльнулся, как сумасшедший, сквозь заляпанный кровью козырёк.

— Вот! — крикнул он. Из раны голыми руками он выдернул лоскут пожелтевшей ткани. — Немного старого доброго мезовария! Видите? — он швырнул его на пол и вырвал ещё. — Немного брюшной ткани, немного стромы! Лоскут, лоскут! — всё упало на пол. — А вот и почка! Упс! Моя ошибка! Это не она!

Шлёп!

То, что он вынул, выглядело как большая полоска стейка с комком на конце.

Он бросил его на стол.

— Видите это?

Лидия мрачно кивнула.

— Это репродуктивная система, ампула, левая сторона. Видите эту шишку?

— Ага.

— Это яичник. После мозга это самый сложный орган в организме, и, как и яички самца, он самый тяжёлый. Тяжелее сердца, почек и так далее. Он плотный, с тяжёлыми клетками, твёрдый. Понимаете?

— Думаю, что да.

Хаттон проколол зародыш яичника скальпелем. Из прокола сочились сгустки красновато-серой кашицы.

— Видите-видите? — сказал он. — Он почти разжижен, как и яйца другой лошади. Но они не должны быть такими. Они по-прежнему должны быть твёрдыми.

— Они разложились, — отважилась Лидия.

— Нет, нет, нет! — рявкнул Хаттон. — Не было времени. Животные не пролежали и двенадцати часов, прежде чем мы их остудили; они всё ещё были в норме. Эти органы не могли разложиться до такой консистенции за двенадцать часов ни при каких условиях.

— Может, это болезнь, рак или что-то в этом роде.

— Рак? В каждом отдельном животном одновременно? Этого не может быть! — он вымыл руки в металлической раковине и с отвращением встряхнул их о стену. — Я должен быть здесь экспертом. Дерьмо! Мои люди захотят объяснений, а я не могу их дать. Я ничего не знаю больше, чем в ту минуту, когда мы приехали.

Теперь Лидия поняла, почему он уклонялся. Это было абсурдное зрелище. Унылый взрослый мужчина сидел в забрызганном кровью плаще, капюшоне и маске.

— Как вы можете определить, что агроусадьба безопасна для повторного проведения расследования, если вы не знаете, что убило животных?

— Государственный протокол, — сказал он, пожимая плечами. — Мы просто следовали стандартным юридическим процедурам. Все анализы крови оказались отрицательными, что соответствовало критериям государственного карантина. Мы всё проверили и ничего не нашли; ко мне днём ​​и ночью приходили и уходили лабораторные курьеры. Мы исчерпали все стандартные тесты на обнаружение. В корме не было токсинов плесени, ядов, бактерий и всё было в порядке с водой. Мы даже провели тесты на траве, почве и грунтовых водах. Ничего такого.

— Так что насчёт этого? — она указала на проколотый яичник.

— Всё, что я могу сказать, это то, что у нас есть ещё не обнаруживаемый фактор, который повредил репродуктивные органы каждого животного на этой территории. Ради бога, даже цыплят! — он покачал головой в полном разочаровании. — Вы когда-нибудь пробовали вскрыть цыплёнка?

— Не могу сказать, что я это делала, — сказала Лидия.

««-»»

— Шеф Уайт в главном офисе, — сообщил ей сержант Пирс, когда она вошла на станцию.

Он быстро спрятал в ящик глянцевый журнал под названием Pizza Slut. Поркер сидел за столом регистрации, занимаясь коробкой шоколадно-кремовых пончиков SafeWay. Когда вошла Лидия, он держал взгляд опущенным.

Пирс улыбался, открывая и закрывая цилиндр своего Ruger Blackhawk.

Щёлк, щёлк. Щёлк, щёлк.

Улыбались и другие офицеры, пришедшие на смену. Она снова взглянула на Поркера, но он всё ещё отказывался поднимать глаза.

— Лучше передай этот предварительный отчёт шефу Уайту сама, — посоветовал Пирс.

Щёлк, щёлк. Щёлк, щёлк.

Он улыбался.

— Он ждёт этого.

Лидия уехала в Главную Администрацию.

Что-то происходило, и ей не хотелось не знать, что именно. Личный автомобиль Уайта был припаркован рядом с Rolls-Royce декана. Внутри она прошла мимо деканата. Когда она проходила, мужчина поднял глаза от своего огромного тикового стола.

— Офицер Прентисс! Пожалуйста, зайдите!

Лидия вошла.

— Доброе утро, сэр.

— И вам доброго утра. Вы проделали отличную работу вчера в Северной Администрации. Шеф Уайт рассказал мне всё об этом.

«А шеф Уайт сказал вам, что не собирается дальше расследовать это дело?»

— Спасибо, сэр.

— И я надеюсь, что вы понимаете необходимость пока что не акцентировать внимание на некоторых деталях инцидента.

«Конечно, солгать публике для удобства».

Лидия кивнула.

— Хорошо, хорошо! — сказал декан.

Он пытался быть радушным, но Лидия знала, что он позвал её только для того, чтобы предупредить не болтать лишнего.

— Продолжайте в том же духе, — добавил он. — И хорошего дня!

— Вам тоже, сэр.