Клан (ЛП)

Уэйд скомкал записку. У него было два выхода. Он мог сидеть здесь обнажённым и ничего не делать, или он мог действовать. Он не мог представить себе, что может быть её «идеей о солнечном свете», но куда ещё она могла привести, кроме как обратно на поляну?

Он оделся, выписался из номера и ушёл. Было чуть больше трёх часов ночи. Если он пойдёт быстро и пересечёт кампус, то доберётся до поляны за час.

Тёплая ночь, казалось, приветствовала его в одиночестве; луна давала ему свет.

«Проклятие, Лидия! — подумал он и ускорил шаг. — Где ты, чёрт возьми?»

««-»»

— Ты в лабиринте, — сказала Винни. — Дворце нашего господина.

— Властителя, — пробормотала Лидия.

— Правильно.

— Кто он?

— Он… Бог, я думаю.

«Отлично. Я знала, что мне не стоило прекращать ходить в церковь».

Лидия мало что могла видеть в трюме, который казался смутно освещённым каким-то странным черноватым светом.

«Это тюрьма», — поняла она.

Чёрный стержень в потолке создавал впечатление, что за ней наблюдают. Она уже пыталась выбраться и просто сдалась. Барьер трюма, хотя и невидимый, пройти не удалось. Дальше она ничего не видела.

Кроме Виннифред, которая стояла по другую сторону. Она была обнажённой, её плоть напоминала туман в статической черноте лабиринта.

— Ты не можешь почувствовать это там, — сказала женщина, — но здесь дыхание Властителя на мне. Это псайлайт, это его влияние. Властитель — бог великой страсти, и он дышит своей страстью на всех нас, — затем её рука провела по лобку.

Лидия вспомнила события, которые привели её сюда — студенческий магазин, Джервиса и прочную стену из шлакоблоков. Вместо того, чтобы убить её, они…

— Почему я здесь? Зачем я вам нужна?

— Ты нам не нужна, — сказала Виннифред, поглаживая себя. — Нам нужен Уэйд. И когда он узнает, что ты у нас, он придёт.

«Придёт ли он?»

— Для чего вам нужен Уэйд?

— Это всё часть генерального плана, — Винни снова погрузилась в свою музу, касаясь глубже.

Она невозмутимо мастурбировала.

— Что это у тебя на шее? — спросила Лидия.

Виннифред потрогала амулет между грудей.

— Ключ экстромиссии. Ты просто вставляешь его и проходишь. По всему лабиринту есть экстромитеры. Мы даже установили некоторые из них в колледже и в лесу. Джервис привёл тебя через один такой.

«Дверные проёмы», — подумала Лидия.

— Ты думаешь, Уэйд собирается сюда прийти? Он даже не знает, где я.

— Джервис оставил ему сообщение, — сказала Виннифред, поглаживая и поглаживая, прищурив глаза. — Он придёт. Любовь всегда следует своему сердцу.

Лидия удивилась.

— Да и потом у нас есть для тебя сюрприз.

— Какой? — спросила Лидия.

— Вот! — Виннифред указала, её лицо сияло, и она улыбалась.

Он был там всё время в следующем трюме, но не настолько близко, чтобы его можно было разглядеть. Лидии очень быстро стало очень плохо.

Он встал, как по команде, прижал ладони без пальцев к преграде. Плотный, гибкий экземпляр с пятнистой серой кожей, как у слизняка. Он стоял на четырёх согнутых ногах, между которыми свисали яички размером с грейпфрут. Он усмехнулся своим уродливым лицом, пуская слюни на неё. Эрекция твари с пульсирующими синими прожилками, похожая на шланг, была длинной и толстой, как баранья нога. Выпуклая головка тоже текла от энтузиазма.

«Вот дерьмо», — подумала Лидия.

««-»»

Нина МакКаллах уже собиралась выйти из ванной, когда её мир взорвался. Она слышала, как взламывают входную дверь. Она слышала крики, как сирены, и тёмный сатанинский смех. Когда она открыла дверь ванной и выглянула наружу, она увидела… ад.

Она увидела девушку в чёрном капюшоне и мёртвого мужчину с топором.

Элизабет и её друзья-наркоманы сжались в кучу, всё ещё крича. Кара попыталась бежать, но недостаточно быстро для огромного люциферианского топора. Он легко расплылся, как большой парус, и разрезал её на две части, от правого плеча до левого бедра. Её верх соскользнул с низа, и внутренности рассыпались. Затем Стейси попыталась сбежать, но поскользнулась и с криком упала на те же внутренности. Мертвец поставил ногу на голову Стейси и раздавил её. Следующей была бедная Элизабет. Её безумные крики вспыхнули с новой силой, когда мертвец вытащил её из-за кушетки. Он поднял её с ног за ухо. Нина была удивлена, что ухо не оторвалось. Затем подошла девушка в чёрном плаще и выстрелила из своего рта длинным розовым языком с иглой на конце. Элизабет замолчала, когда игла вошла ей в горло.

«Прошу прощения за свои грехи», — подумала Нина.

Теперь мертвец дёргал ковёр — он их в него скатывал! Но потом он прекратил, как будто обеспокоился.

— Я собираюсь осмотреться, — сказал он своей спутнице в капюшоне. — Убедиться, что здесь никого нет.

— Поторопись, Джервис! — ответила злая аббатиса.

Она опустилась на колени и начала слизывать кровь с ног Кары, хихикая.

«Джервис», — подумала Нина.

Теперь она узнала его. Мёртвым был Джервис Филлипс, мальчик, который учился в одном из её классов. Её глаз застыл в щели. Джервис обыскал комнату Элизабет, затем Нины. Он остановился, чтобы закурить сигарету, всё ещё обеспокоенный. Он смотрел прямо на дверь ванной.

Нина прислонилась к стене.