Клан Мамонта

«Вот так оно и бывает. Бегаешь, суетишься, а потом считаешь собственные годы и не веришь — мнишь себя молодым, у которого вся жизнь впереди. Но однажды утром смотришь в зеркало и видишь в нем старика — как же я раньше не замечал?! А вот так — возрастные изменения происходят постепенно. Бывают, правда, и ускорения: лет до двадцати пяти мне водку в магазинах продавать не хотели — приходилось доказывать, что мне больше восемнадцати. А после двадцати пяти наоборот — новые знакомые говорили, что я выгляжу значительно старше своих лет. Наверное, нечто подобное произошло и теперь — резкое внешнее старение. Оно и не удивительно по такой жизни: сплошные стрессы, все на нервах, то мороз, то жара! Все понятно, все объяснимо, но… печально. А казалось, что в последние несколько месяцев прямо какой-то физический и душевный подъем ощущается. Наверное, это как раз тот случай, про который говорят: „Седина в бороду — бес в ребро“. А по медицине — второй гормональный взрыв. И последний. В том смысле, что после него только старость…»

Головастик, похоже, почувствовал его состояние:

— Извини, Семхон, ты же сам просил!

— Просил. Молодец — здорово получилось! Теперь я все понял…

Раньше, чем Семен смог его остановить, парень смял оба куска глины.

— Зря!

— Да зачем они! Глины и так мало осталось, — Головастик помолчал, набираясь смелости. — Не расстраивайся, Семхон! Разве это так уж плохо?!

— Конечно, — вздохнул Семен, — это даже хорошо.

«Ну да, у них другое отношение к возрасту — чем он больше, тем человек солиднее. Чтобы дожить здесь до старости, нужно быть незаурядной личностью — великим колдуном, мудрецом или воином. Посредственности и дураки тут долго не живут».

Настроение у Семена испортилось, любовь к жизни ослабла, а вкус к ней притупился. Захотелось поскорей оказаться в своей «крепости», где никто не будет смотреть на него «квадратными» глазами. «Что мне здесь делать? Бороться за спасение остатков самогонки? Да ну ее — пусть пьют на здоровье. Собственно говоря, нужно только рассказать Бизону о наших приключениях, и можно сматываться.

Ждать, пока старейшины протрезвеют, нет никакого резона. Несостоявшийся набег „охотников за головами“ они сочли моей шуткой — пусть и дальше так считают».

Глава 12. Союзники

Первое, что сделал Семен по возвращении, это отправил всех уцелевших мужчин-неандертальцев под командой Хью за катамараном. Его нужно было найти, починить и пригнать обратно. «Мужики здоровые — справятся», — решил он и со спокойной душой занялся тем, что давно откладывал — конструированием печки.

Проблема заключалась в том, что речные валуны и глина, используемая в качестве цемента, при нагревании расширяются по-разному. В итоге появляются трещины, и все разваливается. Значит, нужны кирпичи, но где их взять или из чего сделать? Из той же глины?

Для начала Семен организовал доставку на «челноке» приличной партии материала с того берега и занялся ее размешиванием и экспериментами по формовке. Только далеко в этом деле он не продвинулся, поскольку дозорная наверху усмотрела в степи всадника. «Легки на помине, — расстроился Семен. — Не иначе имазры в гости пожаловали».

Так оно и оказалось — десятка два всадников двигались прямиком в сторону «форта». Идентифицировать их контуры было нетрудно — это явно имазры, и ведет их, похоже, сам Ващуг. Не доезжая метров пятьсот, они остановились и начали спешиваться. Надо полагать, что частокол и возвышающееся на бугре сооружение из бревен было для них экзотичным и пугающим. Тем не менее они приближались.

До внешней изгороди (или «засеки») оставалось метров триста, когда появилась еще одна группа всадников — более многочисленная. Этих идентифицировать не удалось — во всяком случае, на таком расстоянии. А дальше разыгралось некое подобие сражения. Когда стало ясно, что до изгороди имазры добраться не успеют, они собрались в кучку и прикрылись щитами. Неизвестные взяли их в полукольцо и принялись забрасывать дротиками. Те им отвечали и при этом что-то кричали, продолжая двигаться в сторону «форта». До рукопашной, однако, дело не дошло — чужаки прекратили преследование и остановились. Имазры же добрались до засеки с завалом, видимых проходов в которых не наблюдалось. Было похоже, что они оказались в ловушке и нуждались в помощи. Причин отказать в ней Семен не видел, но отправить женщин к воротам не решился и пошел встречать гостей сам.

Пыхтя и матюгаясь, он оттащил в сторону козлы с кольями, но от открывшегося прохода воины шарахнулись, словно это была пасть зверя. «Ну, конечно, — догадался Семен, — огороженное пространство они воспринимают как загон, западню. По их представлениям, хозяином положения является тот, кто снаружи, а не внутри».

— Вай-вай-вай! — покачал он головой вместо приветствия. — Ты больше не веришь мне, Ващуг?! Больше не считаешь меня другом?

— Для кого эта ловушка, Семхон?

— Для врагов, конечно, но ты-то мне друг, так что заходи и не показывай страх своим людям!