Клан Мамонта

Потом они сидели с Головастиком на берегу и обсуждали всякие интересные темы. Ну, например, можно ли из глины делать одноразовые наконечники для стрел и метательных копий? С одной стороны, обожженная глина по твердости не уступает многим сортам камня, но с другой… Обжиг погубит колющий и режущий край изделия, так что его придется создавать заново — это сводит на нет достоинства способа. А если исхитриться? Хорошо прокаленная посуда иногда бьется, и осколки при этом получаются довольно острые. Значит, что? Делаем (лепим, штампуем), скажем, сразу два или три наконечника, как бы сцепленных наискосок остриями. Обжигаем их в таком виде, а потом… раскалываем! А? Надо подумать… Причем крепеж к древку не обязательно должен быть плотным — в полете не свалится, а при попадании в цель в ней и останется! Останется… Тогда зачем древко? Нет, это, конечно, понятно, но нельзя ли приспособиться метать вообще один наконечник, а? Это что же такое будет — пуля?! Надо подумать… Мысль, конечно, интересная, но керамика для этого легковата будет, а вот если… И так далее.

Семен сумел-таки разговорить, «завести» местного вундеркинда настолько, что парень увлекся: его сдержанность и отчужденность почти исчезли. Этим нужно было воспользоваться и Семен, улучив момент, задал волнующий его вопрос:

— Слушай, чего это все на меня так смотрят? Словно бы не узнают! Волосы почти отросли, борода тоже, так в чем же дело?! Пора уже забыть, как я ходил с голым лицом, так ведь нет! Только хуже становится! Что такого во мне странного?! Кижуч, тот прямо спросил — ты кто? А ведь вроде бы виделись недавно, да и спутать меня не с кем. То есть получается, что он и раньше как бы сомневался в моей личности, только спросить не решался. А тут наглотался волшебного напитка и выдал… Да и ты тоже как-то куксишься… Тоже сомневаешься, что я — Семхон Длинная Лапа?! Не в волосах же дело, правда?

— Правда…

— Тогда в чем? Объясни — больше мне некого об этом попросить.

Последнюю фразу Семен произнес так проникновенно, что отказать ему было невозможно. Головастик и не отказал:

— Ты… Ты изменился.

— Гм… Все мы меняемся… Ты вот сильно вырос за последнее время, а мне уже за сорок, так что, наверное, начался бурный процесс… Я, правда, этого не чувствую… В общем, внутри все в порядке, значит, снаружи, да?

— Да…

— А как? — Семен пощупал свое лицо. — Все, кажется, на месте. Разве что борода поменьше стала — на щеках почти нет, только на подбородке.

— Ну… Здесь, здесь, — Головастик показывал пальцем на свои глаза, нос, щеки, — и здесь.

— Но все же на месте!

— На месте…

— Тогда в чем дело?!

— Не можешь объяснить, да? О, придумал! Ты нарисуй! Или из глины вылепи! Ты же это запросто можешь!

— Могу… Только старейшины ругаются, когда глина на кого-то похожа. Говорят, нельзя…

— Не надо, чтоб на меня было похоже! Ты изобрази только сами изменения, понимаешь? Ну, как с тем оленем на стене пещеры — Художник показал не зверя, а его бег.

— Да, знаю.

— Сделай прямо сейчас! — Семен протянул ком глины, из которого изображал макет керамических наконечников. — Если мало, я еще принесу!

— Принеси… — промямлил Головастик. Он был уже в работе и смотрел не наружу, а внутрь себя.

Семен сходил в мастерскую за глиной, вернулся и обнаружил, что парень вполне невменяем — он лепит не то лицо, не то голову человека и ничего вокруг больше не воспринимает. Семен оставил возле него миску с водой и влажный комок глины, а сам отправился купаться — надо же и помыться с дороги!

«Раз есть возможность — надо ею пользоваться. За эту зиму и весну, кажется, всего два раза мылся. Или один? Нет, надо сконструировать нечто типа зимней бани или душевой — так жить нельзя! Особенно весной: помнится, просто замучался чесаться — шрамы жутко зудели. А чего зудеть-то, если от них почти ничего не осталось? Вон, только тени какие-то на коже!»

Семен вволю наплескался и наплавался: когда добровольно — «в охотку» — это так приятно! Потом немного позагорал, обсыхая, и отправился смотреть на творение Головастика.

Оказалось, что творений целых два: на солнышке подсыхают объемные изображения человеческих лиц размером с ладонь. Все сделано экономно, просто и очень точно — так, чтобы передать самую суть. Что ж, парень это умеет. Семен всмотрелся в глиняные лики, и его с трудом обретенное душевное равновесие испарилось бесследно.

Старик и юноша.