Клан Мамонта

Предстоял трудный разговор с руководством племени, и в поселок Семен въезжал сосредоточенным и мрачным. Однако сбежавшийся народ — в основном дети и женщины — был так искренне рад появлению Вари и Эрека, что на душе полегчало — все-таки домой вернулся!

Как и положено в таких случаях, всадник в окружении толпы проследовал к костру Совета. Костер, правда, не горел, но старейшины были на месте. Вид у них был чрезвычайно строгий. Семен спешился:

— Здравствуйте, главные люди лоуринов! — торжественно произнес он ритуальную фразу.

— Привет, — сказал Медведь, покачнулся корпусом и… рухнул на землю.

«Однако!» — удивился Семен и хотел заняться выяснением природы столь странного явления. Вот только оно оказалось не единственным.

Кижуч поднялся с бревна, подошел поближе и уставился в лицо Семену. Потом покачал головой и, пошатываясь, обошел гостя вокруг. Вновь уставился в лицо мутными глазками с красноватыми белками.

«Все с ним ясно, — подумал Семен, — сивухой разит за километр. Это означает, что Ванкул в поселок благополучно прибыл, заначку мою раскопал и вместе со старейшинами ее оприходовал. Это самое простое объяснение, но у него есть серьезный недостаток — в той заначке и было-то всего ничего, так с какой стати?!»

Впрочем, все это оказалось мелочью по сравнению с тем, что случилось дальше. Кижуч смотрел-смотрел на Семена, да и спросил:

— Т-ты хто? А Семхон где?

Семен постоял, похлопал глазами: «Да когда ж это кончится?! И чем дальше, тем хуже! Уже и борода вроде отросла, и волосы на голове приличные, а они все продолжают придуриваться! Или этот настолько пьян, что своих не узнает?!» В конце концов Семен решил сыграть на публику и ответил:

— Я — Длинная Лапа, а еще меня зовут Белая Голова. А ты кто такой?

— Я?! Н-ну, Кижуч, вообще-то, — старейшина начал медленно садиться и чуть не промазал задом мимо бревна. Народ вокруг захихикал.

— Над чем смеетесь?! — вяло возмутился руководитель. — С этим Семхоном уже сил никаких не осталось! Прислал вчера какого-то придурка на лошади, да еще и с бабой. А придурок-то по-человечески говорить почти не может. Чтоб его понять, пришлось нам волшебный напиток принимать. Всю ночь с Медведем допрашивали!

— Ну и как, поняли что-нибудь? — с некоторым сарказмом поинтересовался Семен. — Про имазров, аддоков и укитсов?

— Ты знаешь, — оживился Кижуч, — почти все поняли. Вот послушай:

О-ой, мар-р-роз — мар-р-роз!
Ни ма-ар-розь миня!
Ни мар-розь миня,
Да ма-аиво каня-аа!

— Здорово! — одобрил Семен. — И это все, что вы узнали о противнике?

— Нет, конечно! — почти обиделся старейшина. — Мы много выведали. Вот к примеру:

Мильен, мильен алых роз
Из окна, из окна видишь ты!
Кто валю… вилю… вля… влю…

— Достаточно, — остановил Семен. — Это очень ценная информация. А вождь где?

— Бизончик? Он все эта… Ну, допрашивает то есть. Бабу эту чужую допрашивает — себя не щадит.

— Бабу?! Тимону?

— Мону, мону, — кивнул Кижуч. — Евойные бабы с Семхоном на войну сбежали. Так ему за это Семхон такую Мону прислал! М-м-м… Был бы я помоложе…

— Семхон ЕМУ прислал?!

— Не-е, это придурок, Ванк-лук который, говорит, что баба для самого главного вождя. А кто у нас самый главный, а? Конечно, Бизончик! Только они и без того сразу сошлись: глазками друг на друга хлоп-хлоп, мырь-мырь… Ну, думаю, сейчас прям у костра Совета начнут. Отправили их в вигвам к Бизону — пусть занимаются.

— Ясненько, — вздохнул Семен. — Вы хоть охрану-то на реку выставили? Велел же передать вам про хьюггов!

— Ох… рану?! Не, ты чо! Хьюггов бить надо, а не охранять! Ребята в лодки попрыгали и поплыли встречать. А разве хьюгги плавают? Хи-хи… Ну, встретили — и правда, плывут голубчики — хи-хи! Мертвые то есть. Это, значит, у Семхона юмор такой, он так шутит, значит. А чо ты так на него похож, а? Может, ты он и есть, а?

— Очень может быть, — вздохнул Семен. — Вполне вероятен и такой вариант развития событий. Только я думаю, что обсудить это нам нужно завтра. Нельзя тебе так напрягаться, беречь себя нужно.

— Вот! — поднял палец старейшина. — Такое только Семхон может сказать. Душевный он человек!

Кижуч повесил голову на грудь и явно начал задремывать. Семен счел официальную встречу законченной, а себя, соответственно, свободным. В толпе он разглядел всклокоченную закопченную шевелюру Головастика. Семен приветственно помахал ему и ткнул пальцем в сторону «ремесленной слободки» — мол, встречаемся там.