Клан Мамонта

— Бесполезные усилия, Медведь! Ты просто не видел, как чужаки действуют своим оружием. С таким же успехом можно пытаться уклониться от стрелы, выпущенной в упор.

— Ну и что?! Хью, между прочим, мог перехватывать и стрелы, и дротики, а наши парни чем хуже? Пускай тренируются!

— Пускай, конечно. Только сравниваешь ты их зря. У хьюггов, кажется, глаза устроены иначе — они, в отличие от нас, видят предметы, летящие с большой скоростью. Что-то плохо им это помогает. Щиты нам делать надо — вроде того, который я привез.

— Прятаться?! Защищаться?! И ради этого таскать с собой по степи такую тяжеленную штуку?! — возмутился старейшина до глубины души. — Ты глупостей-то не говори, Семхон! Лучшая защита — это нападение! Первый раз об этом слышишь, да? Может, еще скажешь, что парни должны воевать кучей и кидаться втроем на одного? Как бабы?!

Семен махнул рукой — спорить бесполезно. Он уже знал, что тренировать женщин по новой методике старейшина отказался. Время от времени он проводил для них только «уроки» фехтования, да и то, похоже, лишь потому, что не желал перечить вождю лоуринов — среди воительниц присутствовали две его женщины.

Тренировочную площадку женщины оборудовали для себя на приличном расстоянии от поселка — Семен заподозрил, что это для того, чтобы не пугать мирных жителей своим воинственным визгом. Если от него кровь в жилах и не стыла, то уши закладывало — совершенно точно.

Клинок он снял с древка и остался с непривычно уже легким посохом в руках.

— Бить буду без дураков, — предупредил Семен. — Может, поумнеете и займетесь нормальными женскими делами. Ваши мужики мне за это только спасибо скажут!

— Не дождешься, — прошипела все еще довольно толстая Рюнга.

— Р-разговорчики в строю! — тоненько взвизгнула Сухая Ветка и скомандовала: — С левой впер-ред марш!

Шагали женщины, конечно, не с левой, а с какой придется («Перепутали от волнения», — догадался Семен), но надвигались довольно плотным строем, умудряясь вроде бы не мешать друг другу.

— Ну, держитесь, — пригрозил Семен и, со свистом прокрутив в воздухе посох, устремился в атаку.

Отбивались женщины довольно ловко, но Семен все-таки слегка врезал Рюнге по лбу (чтоб не хамила), Тарге подставил под глаз синяк, а Нгулу вообще свалил тычком в солнечное сплетение. Соратницы тут же пихнули «раненую» назад и сомкнули строй.

— Молодцы, — хотел было похвалить Семен, но не успел.

По команде, которой он не услышал (а может, ее и не было?), восемь женских глоток одновременно… В общем, от акустического удара такой силы Семен аж присел и чуть не выпустил посох из рук. Длилось это всего лишь мгновение, но когда оно прошло, выяснилось, что строй рассыпался, и Семена со всех сторон молотят лезвиями пальм, обмотанными кусками шкуры.

Это было настолько неожиданно, унизительно и больно, что он взвыл и закрутился на месте, распихивая, разбрасывая в стороны чужое оружие. Вскоре вокруг него уже был свистящий смертоносный круг обороны. Будь на древке лезвие… Впрочем, это, наверное, мало что изменило бы: вновь раздался визг, сразу трое женщин сунулись вперед, блокируя движение посоха своими пальмами, и прежде чем Семен раскидал их, стало ясно, что он убит уже многократно — подлыми ударами в спину.

«Ну и стервы! — восхищенно думал Семен, потирая ушибы. — И ведь ничего не скажешь — сам учил. В былой современности масса романов и фильмов о женщинах-суперменках. Тех, которые хотят „убить Билла“ или которые Никита. Наверное, под этим есть какая-то фактура — во всех наикрутейших сектах и террористических кланах женщины — самые крутые. Знаменитая злодейка Фани Каплан была анемичной изнеможденной девушкой и к тому же почти слепой. Тем не менее в дедушку Ленина она стреляла очень „кучно“ — из тяжелого армейского нагана. А у него отдача, между прочим, не то что у ТТ или „Макарова“!