Клан Одержимого (СИ)

— Да, точно, мы поедем в Ватикан. Но моя роль остается прежней. Я посол и выполняю поручения Великого Князя. А вот вы…, — я сделал паузу, — вы будете монахинями, сопровождающими меня с особой миссией. Мы повезем карты нашей Русского Царства в подарок Понтифику. Карты, которые печатаются в Уклюжском женском монастыре.

— Монахинями? — они озорно переглянулись, — Круто! Это очень возбуждает!

Я старался не привязываться к ним, потому что понимал, что могу в любой момент потерять их, но часто ловил себя на мысли, что их красота, задор и юмор превратили этих двух девушек из любовниц в моих друзей.

— Итак, красотки! Внимание, сосредоточились! Очень важно запомнить то, что я вам скажу, — они обе умолкли слушая меня, — риск того, что вас раскроют минимален, но все же он есть.

Они внимательно слушали меня.

— Если вы вдруг почувствуете малейшую опасность. То вы обязаны тут же отказаться от выполнения задания. У вас будет целых три пути отхода. Каждый из них проверен и безопасен. Понятно?

Они обе сосредоточенно молчали. Габриэлла едва кивнула.

— Отлично. Я терял близких людей и больше не хочу повторять своих ошибок. Я не для того два года готовился к этой ведетте. Ваша задача получить навигационные карты, копии которых хранятся в папском архиве. Если вы будете в точности следовать моим инструкциям, то вам даже не придется спать с папским архивариусом для выполнения задания.

— А если он привлекательный и импозантный сеньор? Для дела? — игриво спросила Анабелла

— Я понимаю, что вы готовы на все ради дела. Но я буду гордится вами, если вы разоружите архивариуса одними улыбками и взглядами.

Я рассказал им ту часть моего плана, которая касалась архивариуса и двух близняшек.

— Завтра мы приглашены на прием. Я распоряжусь, чтобы вас отвезли в город, чтобы вы могли подобрать себе монашеские одеяния. Уверен, они будут вам к лицу.

На следующий день, мы были собраны. Карета была запряжена шестеркой превосходных белых коней.

Мы только собирались выезжать на прием, как во двор верхом ворвался посыльный с письмом о том, что встреча с Папой по независящим причинам переносится на послезавтра.

Сначала я подумал, что тайные службы Папы что-то разнюхали про нас и аудиенция отложена из-за дополнительной проверки.

Но чуть позже стало известно, что на Папу было совершено покушение и перенос времени встречи никак с нами не связан.

Не состоявшегося убийцу поймали и приговорили к смертной казни.

Наш человек при папском престоле прислал голубя с информацией, подтверждающей покушение.

Мне предлагалось приехать в замок Касель Сант-Анжело, чтобы поприсутствовать на экзекуции.

Такую честь оказывали не всем послам.

Недолго думая, я согласился и отправился в сопровождении Маэстро в Сант-Анжело к полудню.

Кое-что не сходилось с этим покушением. Его не должно было произойти. Мне нужно было понять мотивы человека, напавшего на понтифика.

Приговорённому иногда давали последнее слово, и я рассчитывал, что тот расскажет по какой причине пытался убить Папу Римского.

Прибыв к крепости верхом, мы спешились у ворот. Это был правильные выбор, потому что кареты и повозки внутрь не пускали. Мы едва не опоздали.

По дороге образовалась огромная пробка, и многие приглашенные топали пешком сотни и тысячи метров.

Все старались не опоздать, и следуя мимо них верхом, я видел, как большинство обливается потом в июльскую жару.

После не долгой проверки моих посольских грамот нас с Маэстро впустили во внутрь.

Процедура оглашения приговора уже началась.

Внутри замка, представлявшего из себя цилиндрическое кольцо располагался основной корпус.

Мы взобрались по лестницам на верх на плоскую крышу.

Прямо по центру квадрата, под скульптурой ангелов плотники соорудили виселицу, представлявшую из себя шест с установленной перекладиной.

С конца перекладины свисала веревочная петля.

Перед виселицей стояли ряды скамеек для зрителей. Они все были почти полностью заполнены людьми, приглашёнными на казнь преступника.

Маэстро легонько подтолкнул меня в плечо указывая на свободные места. Я огляделся, старясь запомнить всех присутствующих.

— Папы тут не будет. Не ищи. Его сан не позволяет посещать подобные мероприятия, — прошептал мне мой напарник.

Тем временем прокурор светского суда зачитывал окончание вердикта.

— Таким образом подсудимый, Альфонсо Петруччи признан виновным по всем пунктам и приговаривается к казни через повешение. В последнем слове преступнику отказано. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Его слова эхом разносились по крепости.

— Вывести осужденного и привести приговор в исполнение.

Раздался барабанный бой.

За спиной у прокурора раскрылись двери и двое стражников, держа осужденного за руки, вывели его на площадь. На голове у него был одет мешок из черной ткани.

Они проследовали до виселицы.

Руки осуждённого были связаны за спиной. Его походка и телосложение были до боли знакомы.

Появился палач.

— Осуждённый, желаете снять тюрик?

Тот молча кивнул в ответ. Я никак не мог вспомнить кто это.

Палач сдернул черную ткань с головы. Мое дыхание невольно остановилось.

Глава 27