Клан Одержимого (СИ)

Сначала он зажмурился от яркого света. Потом, спустя пару секунд он осмотрел площадку, виселицу и зрителей, пришедших в замок.

Будто надеялся увидеть здесь того, кого собирался убить. Но не найдя его в первых рядах улыбнулся так, будто бы посчитал, что понтифик струсил.

Он равнодушно скользил взглядом по лицам присутствующих пока не увидел меня.

Он сжал зубы и губы его побелели.

Нахмурился. Хотя он был вполне молод, но над надбровными дугами проявились морщины.

Его взор больше не отрывался от меня. Он вглядывался и не отводил взгляд. Я рассматривал его в ответ.

Бартель Тиельманс неотрывно смотрел мне прямо в глаза.

Его больше не волновали ни палач, ни публика ни казнь.

Он спокойно шагнул на скамью под веревкой, к которой его подвели.

Когда Тиельмансу стали одевать петлю на шею — он начал шевелить губами.

Сначала мне показалось, что он просто облизывает губы от жажды, но присмотревшись я понял, что он шепчет имена.

Он рассчитывал, что я пойму его!

И это было последним его желанием. В последние секунды своей жизни он транслировал важное послание.

И оно предназначаюсь только мне.

Я читал по его губам и меня осенило!

«Сьеса Леон — убийца Элайны! Одержимый, отомсти!».

Я шепотом повторил сказанное и увидел, как в его глазах отразилось удовлетворение от того, что я понял его послание.

Он счастливо улыбнулся. Я повторил еще раз шепотом, то, что прочел по его губам.

Он захлопал ресницами в знак того, что я его правильно понял. По щеке гиганта скатилась крупная слеза.

Неожиданно, палач выбил из-под его ног скамью, на которой он стоял.

Через несколько мгновений он начал дергаться, а затем его глаза стали стекленеть и вскоре его тело застыло.

Бартель Тиельманс, столь неожиданно встреченный здесь в замке, покинул эту грешную землю.

Меня очень озадачила эта непредвиденная и короткая встреча.

Бартель шел убивать Папу Римского. Но подозревал Сьеса Лиона в убийства Элайны. А, следовательно, и в убийстве моих друзей.

Он был мне врагом, но повел себя в последние минуты своей жизни так, словно ему больше некому было доверять в этом мире.

Мое присутствие на казни было облегчением для него.

Он назвал меня одержимым. Он знал, про мой новый клан? Кто-то из моего окружения стучал ему?

Или он вспомнил нашу встречу в приказе Инквизитора в Розенлааре, где меня признали одержимым бесом?

Выходит, он тоже искренне любил Элайну.

Предстояло узнать почему Бартель Тиельманс желал убить Папу Римского. И почему на суде его называли чужим именем — Альфонсо Петруччи?

Я вспомнил о том, что он рассказывал про папскую охоту. «Они не успокоятся пока не убьют всех, кто тебе помогал», — говорил он мне в трактире при встрече наедине.

Я встал и направился к выходу, не дожидаясь пока снимут тело.

Лекарь должен был убедится, что осужденный мертв. Но я понимал, что это не более чем формальность.

Маэстро последовал за мной.

Мы вышли из замка и не отвечая на вопросы любопытных зевак, пытающихся выяснить детали казни. Оседлав своих коней и разрезая толпу, поскакали прочь.

Отдалившись от замка на порядочное расстояние, я нарушил молчание.

— Что скажешь Маэстро?

— Разве для вас это было неожиданностью, сир Девитт?

— Что именно? — я подумал, что он спрашивает, про то, что под черным мешком оказалась голова одного из моих недоброжелателей.

— То, что он указал на убийцу сеньоры Элайны.

Меня словно ударило молнией. Я остановил коня, резко натянув удила. Мне не хотелось причинять животному боль, но последняя фраза Маэстро огорошила меня, и я потерял контроль. Мой спутник тоже остановил свою лошадь

— Что ты сказал? Ты знал об этом все это время?

Я спрыгнул и направился в его сторону

— Слезай! — прокричал я в ярости, когда нас разделяло метров двадцать.

Маэстро повиновался и невозмутимо спешился.

Подойдя к нему я с силой толкнул его двумя руками в грудь, так что он отлетел на несколько метров назад и чудом удержался на ногах. Меня душила злоба.

— Ты знал об этом все время, и ты ни разу не попытался мне сказать об этом! Но почему?! — я кричал на него, выхватывая свою рапиру.

— Вы никогда не спрашивали об этом, — ответил Маэстро со спокойным достоинством, — вы можете меня убить. Я не стану вам мешать, но мне казалось, что вы всё знаете без меня.

Я приставил кончик оружия к его кадыку.

— Что знаю? Что? — я яростно рассматривал его лицо.

— Я думал, что вы знаете, кто убил вашего отца. Думал, что вы знаете, что этот же человек убил вашу девушку и ваших друзей…

Я отступил на шаг и схватился за голову.

— О чём, нет, о ком ты, черт возьми, говоришь? Это не связанные между собой смерти. Мой брат Гольят убил моего отца, потому что хотел отомстить ему за смерть матери при моем рождении.

Я задыхался от чувство которые меня переполняли.

— Элайну и кузена Аарта приказал убить понтифик, о местонахождении, которых ему сообщила Дария. И мне еще предстоит ее найти, после того как я окончательно уничтожу Папу Льва Х!

В ответ Маэстро промолчал. Я впервые за все знакомство с ним увидел, что он слегка растерян. Он уставился в землю, и взяв себя за подбородок о чем-то размышлял.