Klangfarbenmelodie (СИ)

Микк решил вернуться к Уолкерам: всё-таки дома еды не было, а там и еда, и кровать, и Неа, которого нужно поддержать, так что к шести он неслышно прошёл в квартиру, мстительно думая, как же Аллен будет ненавидеть их за устроенный за просмотром фильмов свинарник, и совершенно неожиданно увидел мальчишку (ну точно: помяни черта), спокойно убирающегося в гостиной, невозмутимо складывающего весь мусор по пакетам, с беззлобной усмешкой покачавшего головой, когда в его руки попала пустая бутылка из-под пива, и что-то бормочущего себе под нос, видимо, в такт музыке, что играла в наушниках.

В этот момент юноша был настолько… в себе, наверное, что даже не заметил прошедшего прямо мимо него Микка. И Тики он без этой своей привычной холодной отчужденности не показался уродливым и противным.

Жаль, с Неа младший так себя не ведет, пять минут такого ненапряженного спокойствия между ними — и мужчина был бы счастлив, наверное, на всю оставшуюся жизнь.

Тики толкнул дверь в комнату старшего Уолкера и, смерив спящего разметавшимся по кровати друга долгим взглядом, устроился в его кресле за рабочим столом. Спать почему-то не хотелось от слова совсем, хотя бодрствовал мужчина всю ночь, вот только…

Микк потер руками лицо и тихо вздохнул. Неа спал спокойно, не как обычно. Обычно он ворочался, бормотал что-то неразборчивое себе под нос и мычал во сне, и Тики, ночующий на диване в его комнате, бывало, несколько раз за ночь просыпался от этого бормотания. А сегодня, как назло, Неа спал как убитый, а вот у мужчины сна не было ни в одном глазу.

Это, скорее всего, Аллен был виноват.

Чертик из табакерки.

Через час, в течение которого мужчина просто лазил по интернету и смотрел идиотские видосики, прозвенел будильник (какая-то адская какофония гитары, барабанов и блевотины), заставивший Неа подскочить на месте, отчего Микк не удержался от смешка.

— О, Тики, ты тут, — лениво констатировал парень этот очевидный факт, и, ругнувшись под нос, недовольно взглянул на экран телефона, выключая орущую мелодию. — Сегодня же воскресенье… какого черта?

— Просто кое-кто идиот и забыл его отключить, — пожал плечами Микк, хмыкнув, и взглянул на помятую физиономию друга. — Дрыхни, если хочешь, всё равно никуда не надо же.

Неа душераздирающе зевнул, потянув носом, и белозубо улыбнулся.

— Сначала поем, там Аллен как раз что-то вкусненькое сварганил, — с довольным выражением лица пробормотал он, и Тики закатил глаза.

Нет, он вполне понимал Неа, но… совершать убийства лучше на голодный желудок, на самом деле. Когда мужчина только начинал, после каждого раза его выворачивало. Ну потому что черт… Ему это казалось страшным и мерзким до тошноты. Он. Убил. Человека.

Нет, это было и правда мерзко.

Но теперь Тики было плевать.

Однако привычка не есть перед работой все равно осталась — в конце концов, убивать мужчина начал довольно рано, ему и двадцати еще не было. Наверное… наверное, лет в семнадцать все как-то произошло. Он еще, помнится, мазал страшно. Урод малолетний. Шерил его тогда покрывал как мог, из кожи вон лез, чтобы алиби ему обеспечить.

Нет, Тики потом отработал, конечно, уважив братца преждевременным уходом на тот свет парочки политиков, когда оперился немного. Но все же. Вспоминать те времена было сейчас страшновато.

— Я просто чаю попью, — отмахнулся мужчина, продолжая просмотр какого-то летсплея (кажется, шутер постапокалиптический, но Микк в этом плохо разбирался). Через пятнадцать минут Неа хлопнул его по плечу, отвлекая от созерцания, как главный герой простреливает башку мерзкому насекомому, и потащил из комнаты, в предвкушении потягивая носом воздух.

Тики хмыкнул, качнув головой, — он, на самом деле, ничего особенного в японской кухне не видел, но братья, видимо, её обожали.

За столом обнаружился спокойный (вновь со своей раздражающей ледяной мордой) Аллен, рядом с ним — мисо-суп, несколько мисок с рисом, блюдо с овощами и… натто, которые Микк просто ненавидел. Кто вообще в здравом уме согласится есть сброженные бобы?

— Доброе утро, — поздоровался мальчишка, бросив короткий взгляд в их сторону, и вновь уткнулся в планшет, читая какой-то документ.

— Доброе, — тут же расцвел улыбкой Неа, приземляясь рядом с ним и придвигая к себе тарелку с мисо-супом. Тики только по возможности дружелюбно кивнул (потому что за такой завтрак можно было и побыть дружелюбным, если исключить натто, но натто можно и не есть) и устроился напротив. — А что ты читаешь?

Аллен дернул плечом, когда старший Уолкер заглянул в документ, и закатил глаза.

— Школа. Экзамены скоро как бы.

Мужчина смерил мальчишку поникшим немного взглядом, но попыток своих не оставил. В общем-то… если Аллен ел с ними, Неа пытался поговорить с ним о чем-нибудь почти каждый день. Если поражение было слишком сильным, он отходил от него суток двое, но потом снова принимался за старое.

Как сегодня.

— Мммм… Завтрак чудесный, — заявил старший Уолкер спустя две минуты молчания. — И натто! — да, он просто обожал натто, какой ужас. — Ты не забыл!