Кланы альфанской луны

– Ты так же больна и озлоблена на эту жизнь, как и я.

На самом деле Чак не мог этого объяснить. Это напоминало некую загадку, что таилась в нем.

– Удачи тебе на новом месте, – сказала Мэри. – Терранин и дюжина слизевиков, – она рассмеялась, – безумная компашка. Да, нам стоит привезти сюда детей. Раньше я думала, что я… Ну, ты понимаешь. Непохожа на своих пациентов. Они больны, а я нет. Теперь же…

Она замолчала.

– Разница не так уж и велика, – договорил за нее Чак.

– Ты ведь не чувствуешь этого, правда? Что ты не такой, как я? Что мы разные? У тебя все хорошо, а у меня не очень.

– Все эти различия лишь у нас в головах, – искренне сказал Чак.

Он не раз задумывался о самоубийстве, а позже думал убить свою жену, однако тесты ничего не показали. Мэри не хотела прыгать из окна или лишать его жизни, но результаты тестов оказались иными. Какая ничтожная разница! Все они, включая даже Говарда Строу, боролись за равновесие и понимание. Это было естественным стремлением всех живых существ. Надежда всегда оставалась надеждой. Даже для жителей Гандитауна. Пусть и очень слабой.

«Как и для нас, терран, лишь недавно прилетевших на Альфу, – подумал Чак, – надежда эта призрачна».

– Я все поняла, – хрипло сказала Мэри. – Я люблю тебя.

– Как скажешь, – согласился Чак.

Вдруг над ними раздались прерывистые мысли ганимедянина:

«Раз уж настало время признаний, предлагаю вашей жене разложить на столе полный отчет о ее романе с Банни Хентманом. Мне не стоило говорить “разложить на столе”, эти слова могут прозвучать двусмысленно. Однако моя точка зрения остается неизменной: Мэри была весьма озабочена тем, чтобы ты получил хорошую должность…»

– Дай я скажу, – перебила его Мэри.

«Пожалуйста, – согласился слизевик. – Я заговорю только в том случае, если вы будете небрежны в отношении полноты отчета».

– У меня была интрижка с Хентманом, Чак, – не стала отрицать Мэри, – перед тем, как мне надо было улетать. Это было один раз.

«Это не все», – возразил Раннинг Клэм.

– Мне в подробностях рассказать? – огрызнулась Мэри. – Мне доложить, когда и где мы…

«Речь не об этом. Я говорю о другой стороне ваших отношений с этим человеком, миссис Риттерсдорф».

– Я поняла. – Мэри покорно кивнула. – Все эти четыре дня, – продолжала она, обращаясь к Чаку, – я говорила Банни, что, опираясь на свой опыт, я предвидела твое стремление убить меня. Если бы не удалась твоя попытка самоубийства…

Мэри замолчала, а потом продолжила:

– Не знаю, зачем я ему это говорила. Может, мне было страшно. Мне нужно было поделиться с кем-то, а я провела с ним довольно много времени.

Значит, это была не Джоан. Узнав правду, Чак почувствовал, как на душе у него стало легче. Вряд ли он мог винить Мэри за то, что она сделала. Удивительно, что она не обратилась в полицию. Она не врала, сказав, что любит его. Чак увидел все в новом свете: тогда на опушке леса она могла выстрелить, но не стала.

– Может, мы родим еще детей, пока будем жить здесь, – сказала Мэри. – Как слизевики… мы прилетели, нас станет все больше и больше, пока мы не станем легионом. Большинством.

Она рассмеялась позабытым мягким смехом и расслабилась в объятиях мужа, чего не делала уже целую вечность.

В небе продолжали появляться альфанские корабли. Мэри и Чак молчали, думая о том, как забрать к себе детей. «Это будет непросто, – трезво осознавал ситуацию Чак, – возможно, даже сложнее, чем все, что мы делали до сих пор. Но, скорее всего, оставшиеся на Терре люди Хентмана смогут нам помочь. Или кто-нибудь из бесчисленных знакомых Раннинга Клэма. Шанс был и там и там. А еще агент Хентмана в ЦРУ, Джек Элвуд… Но теперь он за решеткой. Как бы то ни было, если, к несчастью, наши усилия не увенчаются успехом, как сказала Мэри, у нас будут еще дети. Это не уменьшит горечи нашей потери, но это будет хорошим знаком для всех».

– Ты любишь меня? – опять спросила Мэри, почти касаясь губами его уха.

– Да, – честно ответил Чак и вдруг воскликнул: – Ай!

Мэри укусила его, едва не оторвав мочку.

«Это тоже знак, – подумал Чак. – Дурной знак».

Но что он собой явит, новый житель Альфы знать не мог.