КЛАНЫ ПУСТОШИ

Мокрый с ног до головы Крючок кивнул на верхнюю часть клетки, почти целиком ушедшей под воду.

— Упала.

— Я вижу, что не взлетела! Почему она упала? И как он сбег оттуда?!!

— Да ведь ехали быстро, — пожал плечами лопоухий. — Машины тяжелые. Железяка треснула, я при чем? Она под самоходом треснула, не подо мной.

Они стояли на краю плиты, к которой вели аппарели. Сквозь дыру открывался вид на тусклый железный мир внутри Корабля — огромные залы, огни ламп и факелов в сумерках, гулкое эхо, бесконечные лестницы. На мостках местные разделывали тесаками тушу выловленного катрана, вокруг сновали бандиты, вытаскивали из воды повозку и клетки. Несколько гарпунщиков, подняв оружие, дежурили в лодках у обвалившейся переправы.

— Поговори у меня! — Макота сунул под нос Крючку кулак. — Самоход — то не твое дело. Твое дело — телега, а она в озере! И шакаленок сбег! И мутант мой!!!

Не помня себя от гнева, атаман врезал Крючку по челюсти. Удар был силен — лопоухий упал. Сел, упершись ладонью в железо. По челюсти побежала струйка крови, Крючок потер подбородок. Глаза его сверкнули ненавистью. Макота этого не видел — сбежав по аппарели, он прыгнул в воду. Фыркая, присел, нащупал в мутной воде нижнюю часть клетки и с хриплым выдохом приподнял. Поставив клетку вертикально, попятился, разглядывая.

— А! — Задрав голову, он ткнул пальцем в сломанный замок. — Хто его сломал? Хто?! Да ты… ты што, сам шакаленка выпустил?!!

Макота по привычке потянулся к пистолету на ремне, забыв, что намокшее оружие не выстрелит.

— Пятнистый сломал, — глухо ответил сверху Крючок. — Мутант.

— Зачем бы он стал его ломать?! Ты чего врешь, сволочь ты поганая…

— Не вру. Пятнистый шакаленка выпустил, после всех расшвырял да рванул отсюда.

По целой аппарели сбежал запыхавшийся Дерюжка.

— Шакаленок там! — крикнул он.

— Где?!! — заорал атаман. Позабыв о своих подозрениях, он ухватил Дерюжку за ногу и, едва не стащив в воду, полез на мостки. — Где тварь?!! Сюда его!

— Не, уже далеко он. — Молодой бандит помог хозяину выбраться. — К берегу под мостками пробирается.

— За ним! Крючок, Бочка, берите машину, стволы — и за шакаленком! — распорядился Макота. — Кромвель — с ними! Сеть не забудь! Догоните, пока его катраны не сожрали! — Он окинул взглядом своих людей, машины, железные настилы, ведущие в огромную гулкую утробу Корабля. — Мне б с вами… Не могу, тута надо глядеть. Сами езжайте и шакаленка целым доставьте!

* * *

Вскоре под колесами мотофургона задрожал настил. Машина смогла съехать с плиты, когда местные притащили новую аппарель и установили ее рядом с той, что осталась целой. За рулем сидел Крючок, рядом — Бочка с ружьем и погнутой трубой, к которой еще со времен атаки на омеговский танкер он прикипел всем сердцем. На подножке стоял Кромвель с револьвером в руке, к плечу была пристегнута сетка. Крючок сосредоточенно смотрел перед собой. Он даже не жевал.

— Вон дичь! — воскликнул Кромвель.

На краю Соленого озера мелькнула фигура — беглец, покинув мостки, бросился к тропинке между слоистыми холмами, за которыми торчала темная вершина скалы.

— Ага! — заорал Бочка, возбужденно облизываясь. — Туда, Крючок!

— Куда? — хмуро спросил лопоухий.

— Вон же, вон! — Здоровяк ухватил его за плечо. — Ослеп от своей наркоты? Вон бежит!

Фургон повернул на квадратную площадку, с нее — на узкий мосток, приподнятый выше других на сваях.

— А мы того… людоедам на обед не попадемся? — засомневался вдруг Бочка.

— Нет, — ответил Кромвель, прищурившись. Он весь напрягся, нервно комкая длинными пальцами сетку. Монокль поблескивал на солнце. — Кочевники отступили на юг, мы едем на север…

— Погода плохая, — перебил Крючок. — Скоро буря.

Все уставились на небо за холмами — оно стало бледно-желтым.

— Э, какой цвет у него… — протянул Бочка. — Это чего так?

Кромвель пояснил:

— Иловая буря скоро. Во время нее все внутри Корабля прячутся, а кочевники закапываются.

— Как закапываются? А дышать чем?

— Назад надо, — решил Крючок, поворачивая руль.

— Ты чё?! — взвился Бочка. — Никакого «назад»! Едем за шакаленком! Он пехом топает, далеко не уйдет. До бури успеем его споймать и назад воротиться. Тем паче у нас вон, — он покосился на Кромвеля, — какой охотник бывалый.

Далеко впереди хромавший по тропинке беглец исчез между холмами.

* * *

Небо на горизонте стало темно-желтым. Миновав холмы, Туран обернулся. С мостков съезжал знакомый мотофургон, там сидели трое или четверо бандитов.

Впереди высилась скала, из расселины у основания били шипящие струи пара. Нога болела все сильнее, он хромал, рука висела плетью, с каждым шагом боль простреливала ее от плеча до запястья.

Вершину скалы скрывала густая пелена, в струях пара над расселиной угадывались очертания какойто конструкции. Подойдя ближе, Туран увидел покосившийся сарай, рядом — торчащие из ила трубы. Зачем тут все это поставили? Услышав сквозь шипение пара рокот, он кинул взгляд через плечо — самоход показался на склоне холма.