КЛАНЫ ПУСТОШИ

Пол качался, рокот накатывал волнами — то громче, то тише, и тогда слышались гул и посвистывание, как от сильного ветра. Туран подошел к двери, почти уверенный, что она заперта, толкнул — дверь открылась. Он выглянул. Снаружи был узкий коридор-труба, сплетенный из водорослей и укрепленный стальными кольцами; он вел вверх с небольшим уклоном. По бокам — окна, в дальнем конце — круглая дверь.

Сжимая ножку от тумбочки, Туран подошел к ближайшему окну.

И замер, увидев Донную пустыню с высоты птичьего полета.

Слоистые холмы медленно ползли внизу. ГородКорабль казался комком черной грязи посреди светлой лужицы Соленого озера далеко впереди. Скалу, где беглец столкнулся с бандитами, скрывала дымка. Иловая буря ушла в сторону Моста, ясное теплое небо раскинулось над Донной пустыней. Солнце стояло в зените.

Впрочем, солнца Туран не видел — его скрывала длинная блестящая емкость, оплетенная сетью тросов. Теперь ясно, он находится в гондоле дирижабля. Только почему гондола висит не точно под емкостью, а сбоку?

Он вспомнил про авиетку летунов, Аюту Чиорану и ящик, спрятанный в корнях дерева у Железной горы. Небоходы нашли его! Каким-то образом отследили перемещения Турана Джая по югу Пустоши и Донной пустыне, отыскали во время иловой бури, подняли на борт. Эта мысль принесла облегчение — по крайней мере его не съедят. И не убьют. Вероятно… Может быть, он даже не пленник, а иначе дверь бы заперли.

Но почему дирижабль летит в сторону Корабля? Зачем было удаляться от него, чтобы теперь двигаться обратно?

И еще кое-что смущало: блестящая емкость была совсем не похожа на те, что используют небоходы. Туран никогда не видел их дирижабли вблизи, но в небе над фермой аппараты иногда пролетали, высоко в облаках или ниже, и они с Микой всегда подолгу глядели вслед машинам Гильдии. Те напоминали огромные сморщенные кули в темных пятнах заплат, а тут — блестящая оболочка, по виду из металла. И как она в воздухе держится? Перетянута несимметричной сетью тросов с синим отливом. Нет, определенно у летунов не такие аппараты.

Покосившись на круглую дверь, Туран перешел к окну в другой стене.

И увидел вторую емкость.

Размером и формой она напоминала первую, только тросы выглядели новыми. В нижней части были нарисованы белой краской большие неровные буквы:

К Р А Ф Т

«Крафт». Туран покатал незнакомое слово на языке. Необычное название у этого дирижабля. Выходит, он состоит из двух газовых емкостей, соединенных канатами и штангами, под которыми висит гондола.

У небоходов ничего похожего точно нет. Свои дирижабли они строили в форме большого огурца, обычно немного вогнутого сверху, а снизу лепили к нему гондолу с винтами на треугольных кронштейнах. Насколько знал Туран, под гондолу вешали паровой или дизельный двигатель, а по бокам ее устанавливали пулеметы. Ни отец, ни Назар никогда не рассказывали про дирижабли с двумя емкостями, а уж механик обязательно поведал бы о них, если бы знал: он любил обсуждать подобные вещи с сыновьями хозяина и как мальчишка подолгу спорил с ними о достоинствах и недостатках всяких необычных конструкций.

Сквозь наполняющий коридор рокот донесся звук губной гармошки, а потом, прерываемая треском помех, зазвучала музыка.

Покрепче сжав ножку от тумбочки, он пошел к двери. Пол слегка прогибался под ногами, и внезапно Туран осознал, что от земли его отделяет лишь эта не слишком надежная преграда из высушенных водорослей, а дальше — пустота, сквозь которую падать и падать.

Голова закружилась, он присел, выронив деревяшку, расставил руки и уперся ладонями в стены коридора. Сглотнул. Никогда раньше ему не доводилось подниматься в небо, прыжки с крыши сарая в кучу наваленного под стеной песка были единственным опытом полета для него и Мики.

Гармошка заиграла громче, не попала в ритм с мелодией, лившейся из радиоприемника, и стихла вместе с ней. Донесся голос — слов не различить. Справившись с головокружением, Туран выпрямился, преодолел коридор и приник ухом к двери. Тишина. Толкнув дверь, он шагнул в помещение за ней.

Сидевший в просторном кресле высокий бородатый мужчина оглянулся и прогудел басом:

— Очухался? Не топчись там, входи.

У хозяина дирижабля были светлые вьющиеся волосы, толстая шея и покатые плечи борца. Когда он повернул голову, Туран увидел морщинистое лицо с раздвоенным подбородком, большой мясистый нос, выпуклый лоб.

— Кто ты? — спросил Туран.

Положив руку на деревянный штурвал перед креслом, бородач неторопливо произнес:

— Можешь называть меня Ставро. Дверь прикрой, дует.

Туран закрыл круглую створку. Пройдя вперед, встал сбоку от кресла пилота. С трех сторон рубки были круглые окна, закрытые стеклами, а не шкурами ползунов, за ними сияло небо.

В рубке стояла пара плетеных кресел, рядом со штурвалом торчали рычаги. Под стойкой, на которой крепился штурвал, лежал железный ящик с радиоприемником. Такого аппарата Туран еще не видел: большой, угловатый, с кнопками. В маленьком окошке светились цифры, под ними были выпуклое колесико и белые полоски, тоже с цифрами.