Класс. История одного колумбайна

– Смелый парень, – похвалил он, наставив дробовик юноше в грудь. – Давай мы проясним кое-что и больше не будем к этому возвращаться. Если ты согласен, скажи «да» или просто кивни.

Игорь молчал.

– Пожалуйста, не надо, – подал голос Юрий Александрович. Он решил попытаться разрядить и без того накаленную обстановку. – Это всего лишь ученик, школьник!

– Совершенно верно. И, как я погляжу, он единственный среди пацанов, у кого в этом классе есть яйца, – хмыкнул Свободин. – Так вот, мэн. Я убью тебя первым, – сказал он, обращаясь к Игорю. – Да, у меня еще останется несколько зарядов, и если после того, как твоя башка разлетится как гнилая дыня, все начнут разбегаться, я уложу еще как минимум четверых. Но я не исключаю, что твои товарищи могут на меня наброситься. Хотя, глядя на их бледные физиономии, у меня на этот счет большие сомнения. Я бы больше поверил, что они готовы наложить в штаны от страха. Но в любом случае, ты все равно уже никогда не узнаешь исход этой истории. Или я убью их, или они меня. Или мы все вместе пойдем в класс и замечательно проведем время. Ну что, ты готов на такой расклад? Отвечай!

– Игорь… – заговорил Колышев, но Дмитрий его прервал:

– Захлопнись. Пусть он сам скажет, он уже взрослый мальчик.

Теперь все взоры были устремлены на Игоря, и школьник на мгновенье смутился.

– Нет, – помедлив, сказал он. – Не нужно стрелять.

– Я так и думал, – просиял Свободин. – Правильное решение. А теперь марш в класс. Если кто-то вздумает бежать, стреляю без предупреждения.

– Не трогайте хотя бы девочек и ребенка! – взмолился Юрий Александрович.

– Никаких условий, – отрезал Дмитрий. – Пошли.

Преподаватель тяжело вздохнул и бережно погладил по голове Настю, которая не переставала плакать.

Он совершенно не видел выхода из сложившейся ситуации.

Он – Свободин

Уже оказавшись на эвакуационной лестнице, Павлов позвонил в «Скорую помощь», сообщив о ранении старшеклассницы.

Спускаясь вниз, он внимательно осматривался, стараясь уловить хоть малейшую деталь, которая бы намекала на существование сообщников безумца с ружьем. Пока ничего подобного не наблюдалось.

Впрочем, интуиция подсказывала Артему, что тот парень наверху, по всей видимости, действует в одиночку. Адвокат не мог подкрепить свою точку зрения какими-либо доказательствами. Но, многократно прокручивая в памяти искаженное лицо молодого человека, мелькнувшее в дверной пробоине, он интуитивно чувствовал, что незнакомец пришел в школу один.

«Где мой выпуск?! – вспомнил он вопль стрелка, осатаневшего от злобы. – Где выпуск 2018 года?!»

Артем нахмурился. Это означало, что злоумышленник ошибся, полагая, что в актовом зале находятся выпускники трехгодичной давности.

«Те, с которыми он учился», – закончил мысль Павлов. В памяти также всплыла фраза директрисы о том, что запланированная встреча выпускников прошлых лет была перенесена из-за его лекции…

– Идите за ворота! – крикнул он, заметив, что Карина Романовна вопросительно смотрит на него. – Здесь оставаться опасно!

Артем бросил взгляд наверх. Из приоткрытых окон актового зала выбивались клочья сизого дыма.

– А вы молодец, – послышался женский голос, и он обернулся. Перед ним стояла та самая молодая учительница, которая первая бросилась двигать пианино.

– Сломать дверь – невелика заслуга, – ответил Артем.

– Вы сумели организовать людей, – возразила девушка. – Предотвратили панику.

– Давайте все-таки отойдем в сторону. Стрелок может спуститься вниз. Вам, кстати, тоже спасибо, – произнес Павлов.

Щеки учительницы зарделись от похвалы.

– Быстро сориентировались, – продолжал адвокат. – Как вас зовут, кстати?

– Вера Анатольевна. Можно просто Вера. Я учитель английского.

– Рад знакомству!

– И я. Жаль, что оно происходит в такой обстановке… – добавила она, вздохнув. – Этот псих поджег не только актовый зал. Горит главный вход.

Оказавшись за воротами школы, Артем приблизился к раненой школьнице, которая с заторможенным видом сидела на траве. Ее мама прикладывала к ссадине бумажные салфетки, которые одна за другой окрашивались кровью.

– «Скорая» сейчас приедет, – успокаивающим голосом проговорил Павлов, положив руку на плечо девушки. – Потерпи еще чуть-чуть.

– Может, вызвать такси? – неуверенно предложила женщина, с трудом сохраняя самообладание.

– Лучше дождитесь врачей, вашей дочери окажут помощь на месте. В противном случае вы можете застрять в пробке, и еще неизвестно, сколько времени придется ждать в приемном.

– Мне уже лучше, – вяло отозвалась старшеклассница. – Честно. Как честно и то, что эту лекцию, Артемий Андреевич, я запомню на всю жизнь.

– Кровотечение действительно уменьшилось, – с облегчением сообщила мама раненой.

Павлов подошел к директрисе, которая со страхом смотрела на дым, клубами вырывавшийся из дверей главного входа.

– Карина Романовна, кто еще сейчас может находиться в школе?

Она медленно повернула к адвокату свое полное лицо. Макияж смазался и «поплыл», в расширенных глазах женщины сквозил ледяной ужас.

– Сейчас? – глупо переспросила она. – В школе?

– Именно сейчас.