Читаем Классическая Греция полностью

Предварительно уточним, что слово ойкономия имеет у древних греков не тот же самый смысл, что имеет слово «экономика» в современном понимании. У них оно означало управление семейным поместьем / хозяйством.

Бблыпая часть населения Древней Греции — сельская. Сельское хозяйство — это основа экономики и всей жизни общества. Рельеф Греции преимущественно гористый, равнин мало. Земля в основном бедная, даже в долинах, где плодородный слой почвы достаточно тонкий. Только упорный труд земледельцев плюс кропотливые ирригационные работы позволили создать небольшие участки, приносящие неплохой урожай.

Каждый полис включает в себя город (асти) и сельскую местность (хору), на которой чаще всего проживают собственники, занятые возделыванием своих участков. Крестьянин крепко держится за свою землю. Аристофан рисует горе крестьянина, переселившегося в город: «Чудесной, тихой жил я жизнью сельскою» («Облака», 43—52), а также в другом месте: «Мне город мерзок, о село желанное!» («Ахарняне», 33—36). Велико было отчаяние жителей Аттики, которых Перикл вынудил покинуть свои земли, для того чтобы искать прибежища в Афинах. С этим связано множество попреков в его адрес.

Начиная с VI века рядом с мелкими земледельцами-крестьянами появляются фигуры управляющих, определяемых на поселение в деревне крупными землевладельцами, проживающими исключительно в городе. Эти управляющие должны поставлять землевладельцам продукты или их денежный эквивалент. Но для грека идеалом всегда будет оставаться подлинный земельный собственник, свободный, независимый, работящий, противник войн, грозящих разорить его хозяйство, который способен самостоятельно удовлетворить свои потребности и сохранить независимость.

Сельское хозяйство, по крайней мере в Аттике, заметно прогрессирует. Опустошение земель, производимое врагами в то время, когда крестьяне укрываются в Афинах или Пирее; все чаще практикуемое дробление земель; повышение цен, вынуждающее мелкого собственника влезать в долги и распродавать свое хозяйство — все это выступает источником прогресса.

С VI веке наблюдается рост в таких областях, как ремесла и коммерция. Крупные города живут за счет промышленности и особенно торговли, в первую очередь за счет морской торговли. Контраст между наземной Грецией и морской Грецией постепенно будет увеличиваться.

Грек всегда испытывает отвращение к оплачиваемой работе. Даже если гражданин, выполняющий оплачиваемую работу, имеет те же права в Экклесии, что и остальные, к нему относятся несколько иначе. Исократ пишет в «Ареопагитике»: «Следует сохранить политические права для тех, кто может позволить себе иметь досуг и средства, достаточные для жизни». Софисты, которые брали деньги за свои уроки, представали не в самом выгодном свете. Если свободный человек, гражданин, работает на другого, то такое положение вступает в противоречие с идеей свободы, поскольку подчиняться кому бы то ни было противно статусу свободного человека. Работа порождает подчинительную связь. Любая оплачиваемая работа является унизительной. Ремесленник, который продает созданные им предметы, или рабочий, сдающий внаем свою физическую силу, зависят от другого. Они потеряли свою свободу. Если кто-то и вынужден работать, то ему следует работать на себя...

Тут важен следующий критерий: можно допустить занятие коммерцией или производством, если речь идет о том, чтобы иметь прожиточный минимум, но предосудительно практиковать их для извлечения прибыли. Так или иначе, гражданин занимается работой лишь в случае необходимости, ибо на праздность смотрят с большим неодобрением, как об этом говорит Перикл в речи о погибших на войне: «Сознаваться в бедности у нас не постыдно, напротив, гораздо позорнее не выбиваться из нее трудом» (Фукидид, 2, 40). Если Гесиод утверждает, что в том, чтобы «работать, нет ничего постыдного», - то тут необходимы уточнения.

Существует принципиальное отличие между родами занятий: одни являются уделом порядочных людей, другие отводятся для низших классов. Зажиточные граждане неуважительно смотрят на ручной труд. Какое же место отводится тогда архитектору, скульптору, художнику, которые среди прочих своих качеств должны обладать умением производить что-то собственными руками? На этот вопрос ответить непросто.

Было замечено, что не существовало никакой Музы, которая бы покровительствовала пластическим искусствам. Равным образом отмечается, что не существует ни одной картины или статуи, которые бы изображали великих художников, архитекторов или скульпторов. У римлян, которые любили окружать себя статуями известных личностей, вообще нет статуй деятелей искусства.

Художника называют «демиургом» (тот, кто работает для публики, тот, кто создает) — слово менее уничижительное, чем «банаво (рабочий). В реальности эти различия не столь уж применимы; к примеру, на больших стройках Акрополя работают бок о бок граждане, метеки, рабы, и каждый, к какому бы социальному классу он ни принадлежал, получает 1 драхму в день.

Распределение людей по социальным классам с учетом их видов деятельности

Перейти на страницу:

Все книги серии Гиды цивилизаций

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза