Классическая проза Дальнего Востока

Жена проснулась, потянула веревку - к ней пришел баран. Она сильно испугалась и позвала ясновидицу для совета. Ясновидица сказала: "Госпожа накопила зло, оскорбила предков попреками, оттого супруг и оборотился бараном. Сможете изменить нрав и раскаяться - предки простят вас". Супруга ученого с рыданьями обняла барана и жалобно запричитала. Она тут же раскаялась и поклялась в том ясновидице. Та наказала ей блюсти семидневный пост, а всем домашним от мала до велика велела укрыться в доме и принести жертвы чертям и духам. Сама же стала творить заклинание о возвращении барану доподлинного облика.

На восьмое утро Сюй важно воротился домой. Жена зарыдала и спрашивает: "Вы столько дней пробыли бараном. Верно, претерпели немало бед?" Тот отвечает: "Невкусно было щипать траву, да и живот потом сильно болел". И горю ее не было пределов. Как-то к ней вновь вернулась ревность. Сюй тотчас повалился наземь и заблеял бараном. Тогда она в испуге вскочила, ног не обула и обратилась к предкам, поклявшись впредь быть разумной и рассудительной. С той поры она более не ревновала мужа.

Из книги "Новое изложение рассказов, в свете ходящих" [5]

Из главы 1. "Поступки высокодостойные"

Лю-и Цин

* * *

Сюнь Цзюй-бо приехал к больному другу. В ту пору случилось на область нашествие хуских разбойников. Друг сказал Цзюй-бо: "Мне время умирать, а вы уезжайте". Цзюй-бо ответил: "Я так долго ехал, чтобы быть рядом с вами, а вы отсылаете меня! Попрать долг ради спасения жизни? Не таков Цзюй-бо!" Явились разбойники. Пришли к Цзюй-бо, спрашивают: "Нас большое войско, вся область разбежалась; и дети, и старики, и женщины. Как же ты, мужчина, один решился остаться?" Цзюй-бо сказал: "Друг мой болен. Я остался подле. Я пусть умру, а он будет жить". Разбойники сказали: "Люди, не ведающие долга, вторглись в царство долга". Они повернули войска и ушли восвояси. Область получила мир.

* * *

Гуань Нин и Хуа Синь как-то вместе пололи в огороде овощи и наткнулись на золотую пластину. Гуань продолжал мотыжить, словно это была черепица или булыжник. Хуа подобрал пластину с земли и отшвырнул в сторону. В другой раз сидели они рядом на циновках и читали, когда мимо дома проехал какой-то сановник. Нин продолжал читать как ни в чем не бывало, а Синь оторвался от книги и. пошел взглянуть на выезд. Нин отодвинул в сторону свою циновку, сел от него поодаль и сказал: "Вы мне больше не друг".

Из главы 2. "Меткие речения"

Однажды в детстве братья Чжуны, Юй и Хуэй, воспользовавшись тем, что отец их прилег вздремнуть, подобрались к кувшину с винной настойкой. А отец в это время проснулся, но притворился, что спит. Юй совершил поклон, а затем выпил вино, Хуэй же

выпил без поклона. Отец подошел к ним и спросил у Юя, почему тот совершил поклон. Юй ответил: "Само по себе винопитие - совершение этикета, вот почему я и не посмел не поклониться". Тогда отец спросил Хуэя, почему тот не совершил поклона. Хуэй ответил: "Само по себе воровство - нарушение этикета. Вот почему я и не посмел поклониться".

Из главы 2. "Меткие речения"

Однажды в детстве братья Чжуны, Юй и Хуэй, воспользовавшись тем, что отец их прилег вздремнуть, подобрались к кувшину с винной настойкой. А отец в это время проснулся, но притворился, что спит. Юй совершил поклон, а затем выпил вино, Хуэй же

выпил без поклона. Отец подошел к ним и спросил у Юя, почему тот совершил поклон. Юй ответил: "Само по себе винопитие - совершение этикета, вот почему я и не посмел не поклониться". Тогда отец спросил Хуэя, почему тот не совершил поклона. Хуэй ответил: "Само по себе воровство - нарушение этикета. Вот почему я и не посмел поклониться".

Из главы 10. "Уветы"

Сунь Сю любил охотиться на фазанов. Едва наступала пора, он пропадал на охоте целые дни. Вся свита увещевала его: дескать, малая тварь, стоит ли она такого пристрастия. Сю отвечал: "Стоит и - весьма! Пусть и малая тварь, а естественностью своей превзойдет иного человека!"

* * *

Случилось так, что кормилица ханьского государя У-ди совершила вне дворца проступок, и государь решил наказать ее. Кормилица обратилась к Дунфан Шо за помощью. Шо сказал: "Тут языком не возьмешь... Сделайте вот что: когда будете уходить с аудиенции, обернитесь на государя несколько раз, но не говорите ни слова. Быть может, и будет надежда на успех". Кормилица явилась перед государем. Шо присутствовал в свите и в решительный миг промолвил: "До чего глупа! Уж не думает ли она, что государь воспомнит о своем милостивом к ней расположении в ту пору, когда она его еще грудного кормила?" Государь, хоть и отличался крутым нравом и твердым сердцем, все же в душе сохранил к ней привязанность. И в порыве сострадания повелел не наказывать ее.

Из главы 19. "Женщины добродетельные и прекрасные"