Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы

В одном случае все у нас согласны. Все видят, что присутствие Государя нужно в армии, и никто о том не фрондирует. Еще радуются, что он живет на корабле, вне выстрелов. В этом нет разногласия, ибо все, все его любят и уважают, все видят в нем залог счастия России. Скажи самому исступленному оратору нашей дурацкой оппозиции: «Говорят, что Государь не очень здоров», – он побледнеет, перекрестится и скажет: «Сохрани Боже!»

Сообщено811

10 октября

[1828]

Ура! наша взяла. Неприступная, непобедимая Варна, турецкий Гибралтар812, в наших руках, и без кровопролития. Умолкните, глупые и дерзкие врали! Возрадуйтесь, отцы, матери, жены, братья, друзья наших воинов! Царь ваш, неустрашимый и чадолюбивый, твердый и крепкий, ведет нас к торжествам, но щадит кровь своих любезных подданных. Взятием Варны заграждены уста наших недоученных и переученных политиков, прекращены нелепые толки французских журналистов, которые впрямь и вкось толкуют о чужих делах. Действие сего известия, скромность, с которою оное возвещено в реляции, превосходят всякое описание. Шампанское льется за дружескими столами и в публичных местах. Я проходил вчера мимо конторы «Северной пчелы»: толпы народные ждут реляции. Все берут ее в руки с восторгом и без страха: все уверены, что найдут в ней известия о новой славе России и не увидят вести о погибели близких сердцу. Англичане косятся. Блокада Дарданелл им не по нутру. За что гневаются? Они могут преспокойно возить в Царьград и перочинные ножики, и жилеты, и drap des dames813. А хлеб и прочее постарается поставить туда Андрей Иванович Абакумов814.

Извини, что пишу без толку. Голова кружится. Если бы я при сих событиях сохранил хладнокровие, то не стоил бы быть подданным нашего вселюбезнейшего Николая Павловича!

Письмо Наблюдателя815

1 ноября

[1828]

Я писал уже тебе о кончине Государыни М[арии] Ф[еодоровны]816, погрузившей всех нас в глубочайшую печаль. Знатные и простые люди, богатые и бедные, русские и иностранцы равно Ее оплакивают. Разумеется, что и из этого есть несколько исключений; что есть люди, которые и в Ней не находят того, что Она была. Но в народе и большой публике смерть Ее причинила справедливое сетование о потере благотворительницы многих тысяч людей, но не погасила надежды на продолжение Ее добрых дел. Все обрадовались, узнав, что Государь Сам принял на Себя попечение о Ее заведениях817, ибо все боятся филантропии министерской. Но в тесных кругах некоторых сборищ (coteries), особенно в знати, прокрадываются странные толки. Говорят с боязнию, что М[ария] Ф[еодоровна] унесла с собою согласие Царской фамилии, что К[онстантин] П[авлович]818 повиновался Государю только из уважения к Ней, что он теперь совершенно отстанет от Императорского Дома, что за холодностью последует разрыв, что, по известной привязанности М[ихаила] П[авловича] к К[онстантину] П[авловичу], и он отступит от Государя и т. п. Никто почти не верит сим толкам и предвещаниям, но крайне сокрушаются, видя их распространение. Государь имеет надобность в совершенной, безусловной доверенности народа, а эти толки ее ослабляют. Но что делать? Рот людям не завяжешь, да и то хорошо, что говорят. Иной молчит да пакостит. Другое опасение не так важно, оно даже смешно. Шитые придворные шуты тревожатся тем, что ныне уничтожится и последний остаток этикета при Дворе, который поддерживала еще покойная Государыня, любившая пышность и церемонии. Слабость этих людей доходит до того, что они предсказывают падение, расстройство, унижение России от послабления церемоний и этикета! Дай Бог, чтоб не было другой беды!

Слухи о том, что Аракчеев вновь вступит в службу, продолжаются. Для чего не могу я вслух закричать Государю: «Отец наш! не бери его, если спокойствие миллионов Тебе дорого. Не верь его хвалителям. Любящие истинно свое отечество не станут хвалить человека, который по смерти своей наложницы бросил с горя все дела819 и опять восчувствовал силу заниматься ими, когда умер его благотворитель. Государь! не бери Аракчеева! Россия трепещет от этой мысли! Она любит Тебя, не давай поводу врагам Твоим к возмущению народа против Твоей благотворной доныне власти».

Гвардия ноет в Тулчине820. Государевы воспитанники отличаются. Ты знаешь, как славно действовали саперы, почти все воспитанные в Инженерном училище. И из подпрапорщиков многие отличились храбростию и пали славною смертию за Государя и Отечество. В Инженерном училище начертаны на белых мраморных досках золотыми буквами имена воспитанников, отличавшихся науками и поведением. Желательно было бы, чтоб на черной мраморной доске изображены были имена тех воспитанников, кои жизнь свою принесли в дар благотворителю Царю.

Рассуждения в среднем, просвещенном классе

30 апреля 1829