Классная для полковника (СИ)

Вечером Иосиф не приезжает, я нервничаю и не нахожу себе места. Телефон молчит, нет ни пропущенных звонков, ни входящих сообщений. Я наливаю себе кофе и сажусь за кухонный стол, гипнотизируя смартфон. Не выдержав, беру его в руки и набираю номер. Но холодный и равнодушный голос на том конце провода отвечает мне, что «Абонент выключен или находится вне зоны действия сети». Нервы натянуты до предела, но усталость и стресс от пережитого накатывают на меня, и я возвращаюсь в комнату и без сил валюсь в кровать, где моментально засыпаю.

Утром следующего дня тревога только усиливается, телефон Иосифа все еще не отвечает. Я еду на работу, стараясь подавить растущее беспокойство. На автопилоте провожу уроки, почти не вникая в то, что происходит вокруг. Ужасно хочу спросить у Миши, что с его отцом, но понимаю, насколько это будет неуместно. Наконец, уроки заканчиваются, но я совершенно не хочу возвращаться в свою пустую квартиру. В ней последнее время остро ощущается мое одиночество. Может кошку завести? Вот только ей будет так же одиноко как и мне, с тем количеством времени, которое я провожу на работе.

Я со вздохом окидываю класс взглядом, который еще час назад был заполнен неугомонными детьми и сажусь за свой стол, обхватив голову руками. Мои мысли возвращаются ко вчерашнему дню, и сердце начинается биться тревожнее. Ужас, который я пережила, не скоро перестанет меня мучать. В горле пересыхает, и я зажмуриваюсь.

Внезапно, дверь с тихим скрипом медленно открывается, а я замираю. Уборщица что ли уже пришла? Только когда дверь полностью распахивается, я чуть не вскакиваю со стула. В дверном проеме, почти полностью его загораживая, стоит Иосиф Михельсон. В горле моментально пересыхает, и я, рефлекторно облизываю губы. Свет из коридора освещает мужчину со спины и его лицо оказывается скрыто в тени, поэтому выражение разобрать не удается.

— Иосиф, — справившись с собой, произношу я. — Ты не брал трубку. Что-то случилось?

Колени предательски дрожат, а ладошки потеют.

Мужчина делает шаг вперед, закрывает за собой дверь и попадает в свет лампы, тени причудливо ложатся на его лицо, делая черты острее. Только тут я замечаю, что у него в руках букет цветов, и мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке.

— Нет, — хриплым голосом произносит он. — Просто дознание затянулось, телефон сел, и я слишком поздно это понял.

— Я волновалась, — выдыхаю я.

Иосиф улыбается и медленно подходит ко мне. Я выхожу из-за стола, стиснув руки.

— Я должен извиниться. Я подверг тебя опасности, неоправданному риску. Обещал, но не смог защитить. Не представляю, что ты пережила. Я думал, что потерял тебя.

Иосиф наклоняет голову, и мое сердце на секунду замирает, а затем снова ускоряется.

— А еще я никак не могу забыть вкус твоих губ и жар твоего тела. И это, то что вот уже какую ночь подряд не дает мне спокойно спать.

Воздух перестает поступать в мои легкие. Мне кажется, что я задыхаюсь и, судя по всему, от нехватки кислорода мозг начинает плавиться. Я смотрю в пронзительные зеленые глава Иосифа и вижу там огонь желания, которое эхом отзывается у меня между бедер. Мужчина, стоящий напротив, лишает меня воли и хоть какого-то стыда. Все чего мне сейчас хочется, это поддаться его напору и почувствовать вкус его губ. Но я до боли закусываю губу и пытаюсь собрать остатки самообладания.

— Иосиф, — севшим голосом произношу я. — Это вряд ли правильно. Я учитель твоего сына, поэтому…

Я не продолжаю, потому что мужчина в один длинный шаг мгновенно сокращает между нами дистанцию. Я ощущаю его запах и мозг моментально отзывается на это воспоминанием на уровне ощущений. Я чувствую как между бедрами становится влажно и инстинктивно сжимаю их. Это какое-то безумие. Так реагировать на мужчину, которого я почти совсем не знаю.

— Это все условности, которые не должны образовать стену между нами.

Я вздрагиваю от властных ноток в его голосе, но реакция моего тела шокирует меня еще больше. Соски напрягаются, дыхание прерывается, а ноги начинают дрожать.

— Но, — заикаясь, выдавливаю я из себя.

— Я вижу, что ты тоже чувствуешь это между нами, — хриплым голосом произносит мужчина. — И даже не вздумай отрицать. Да и, в конце концов, мы взрослые люди.

— Это неправильно, — пытаюсь я воззвать к голосу разума.

— Перестань, — отмахивается он. — Что неправильного в сексе двоих людей, которые хотят его?

— Я… — запинаюсь я, не зная что ответить.

То что я не хочу его? Это ложь. То что я учитель его сына? Звучит не очень убедительно. Я выдыхаю и облизываю пересохшие губы, а когда поднимаю взгляд на Иосифа, то читаю в его потемневших глазах свой приговор.