Клавдий. Нежданный император

Галлия с легкостью вписалась в этот мир, с которым завязала отношения задолго до римского завоевания. Греческое влияние там распространялось из «греческой Галлии», простиравшейся от Италии до Испании. Вдоль побережья протянулось ожерелье греческих городов, которые живы до сих пор, а их имена порой несильно изменились: Монако (Моноикос), Ницца (Никея), Марсель (Массилия), Антиб (Антиполис), Агд (Агата), Ла-Сиота (Кифариста), Эмпуриес (Эмпорион), а еще Йер (Олбия), Сен-Тропе и т. д. Археологические находки говорят о хорошо налаженной торговле в этих греческих колониях, откуда греческие товары распространялись по всей Галлии. Самыми подвижными были фокейцы, поселившиеся в Марселе еще в VI веке до н. э. Изначально они торговали оловом, которое привозили с Британских островов, используя в основном речные пути: по Сене, Ду, Соне и Роне, — и отправляли в Грецию. Потом массалиоты разнообразили свою деятельность, о чем говорят аттические гончарные изделия и бронзовые предметы, встречающиеся по всей Галлии, а также их деньги, которые находили даже на Джерси. С другой стороны, галлы не во всем были похожи на лубочные картинки или на иллюстрации из школьных учебников. Забудем на минуту об усатом воине, голова которого покрыта шлемом с крылышками. Галлы были умелыми ремесленниками, изготавливавшими самую лучшую стеклянную посуду, кожаную обувь, повозки, эмали, ткани, украшения, керамику; они в совершенстве умели обрабатывать самые разные металлы. Еще они изобрели бочку, сито, мыло, разные типы колесниц, в том числе повозки с поворачивающимися передними колесами. Вместе с этими предметами пришли обозначавшие их галльские слова, заимствованные латынью. Галлы-модельеры создавали столь удобную одежду, что она сохранилась до сих пор: штаны, короткие плащи (пелерины), обувь с высокими голенищами (galoche), caracalla — вид плаща, которому обязан своим прозвищем носивший его римский император. Добавим, что эти модельеры использовали самые яркие расцветки. Отсюда ткань, которую мы сегодня называем «шотландкой» — наверное, потому, что она долгое время использовалась в Шотландии, оставшейся кельтской. Наконец, галлы были земледельцами, возделывавшими зачастую столь обширные поместья, что название каждого двадцатого французского поселка происходит от имени галльского помещика! И здесь тоже применялись передовые технологии. В то время, когда римляне и греки еще пользовались сохой с закрепленным лемехом, галлы изобрели колесный плуг с независимой передней подвеской и подвижным сошником. Они раньше всех стали использовать борону и даже принялись за механизацию сельского хозяйства, внедрив сенокосилку и жнейку, перед которыми Плиний застывает в восхищении. Это что касается техники. Но наш земледелец далеко продвинулся и в науке удобрения почвы: на севере он применяет мергелевание, приводя римлян в восторг, во влажных областях — известкование, на юге посыпает чересчур сухую почву перегноем.

Короче, Галлия была крупной экономической державой, первой на Западе. Кстати, после своего завоевания она быстро займет место Италии во многих областях. Но ее могущество было подорвано раздробленной политической организацией. Единой Галлии не существовало, были галльские племена, в подавляющем большинстве управляемые по принципу античных полисов. Как и греки, галлы так и не сумели создать длительный союз, несмотря на чувство национальной общности. При таких условиях страна не могла в одиночку сопротивляться германской угрозе. Кстати, именно эта опасность побудила эдуев обратиться за помощью к Цезарю в 58 году до н. э., чтобы выстоять перед нашествием сотен тысяч гельветов, свебов, танктеров и усипетов. Так что не стоит воображать, будто Галлия стала галло-романской только под воздействием силы. В ее интересах было политически интегрироваться в структуру, с которой она и так уже была связана цивилизационно и экономически, чтобы ее не смыло неуправляемым потоком германцев.

Таким образом, римляне завоевали и объединили народы разных обычаев, но с родственными государственными институтами и высоким уровнем развития цивилизации. В итоге старых господ сменили новые, но для этого не пришлось в корне менять политические традиции. Добавьте к этой естественной однородности довольно широкую автономию, предоставленную местным властям, чтобы привязать их к центральной власти, — и вы получите политическую формулу Империи. Только некоторые регионы на периферии еще создавали серьезные проблемы. Там проживали народы, всегда обретавшиеся в удалении от крупных цивилизационных центров: кочевники из Северной Африки, альпийские горцы, иллирийцы, иберийцы, рейнские и дунайские племена. После подчас весьма жестоких конфликтов некоторые из этих народностей интегрируются, как иллирийцы и альпийские племена, или, по меньшей мере, станут верными союзниками, как батавы. Прочие будут частично истреблены и переселены, как астуры и кантабры в Иберии. Другие же, понеся большие потери, всё же останутся непокорными и неуловимыми, как кочевые племена в Северной Африке.