Клей

Кроме того, есть ещё Рэб Биррелл. Типический гопник-цинник, критикан, не способный добиться в жизни хоть чего-либо. Биррелл так любит рассказывать, как оно всё есть на самом деле, что круто, а что говно, но совсем позабыл, что годы-то идут, а он всё так же раз в две недели расписывается за пособие, и самое больгое его достижение – пара семестров в Стивенсон-колледже, и то на вечернем отделении для таких, как он, халявщиков, по закону о двадцати одном часе. Биррелл, который на полном серьёзе верил, что напыщенные политические речи, которые он толкал поддатым или подупоротым лохам в вестсайдских пабах, способны повысить их сознательность, вдохновить на политическую активность, объединить в целях преобразования общества. Что Биррелл может хотеть от Джойнер? Втюхать тупоголовой америкоске, мол, страдает он оттого, что все её представления ошибочны, что ей лучше покинуть мир капиталистического шоу-бизнеса и отдать свои бабки кучке лохов, с которыми никто не дружит, отчего они объединились и назвали себя революционной партией, чтоб они могли отправиться по миру для «установления контактов» с такими же ебанутыми мудозвонами? Проблема в том, что богатая американка, которая уже примерила на себя все существующие религии, политические убеждения, медицинские причуды и разновидности образа жизни, может сдуру повестить на жалкий трёп Биррелла. Рэю Биррелл со своей самоуверенностью представлял для планов Джонни даже большую опасность, чем Джус Терри. В конце концов довольно скоро ей наскучит жить в дыре Саутон-Мейнс с жирдяем и его мамашей. Уж слишком это далеко от зала «Мэдисон-сквер-гарден». Зато эти религиозные и политические упыри – они прямо в голову забираются. Джонни кинул быстрый взгляд на бар, где кровожадные хищники паслись у пивной бочки. Пригпоренный этим зрелищем, Насморк продолжил:

– А вель я и песни пишу.

– Вау, – сказала Катрин.

Джонни понравилось, как при этом округлились её глаза и рот. Вот это тема у американцев. У них такой позитивный на всё взгляд. Не то что здесь, в Шотландии. Здесь невозможно поделиться своими мечтами, своими устремлениями без злобной ухмылки какоо-нибудь упыря. Без этой бригады «знаю я его папашу». Ну и пусть идут все на хуй, потому что его папаша тоже их всех знал, и они всегда были, есть и будут жалкими задротами.

Катрин захлестнуло очередной волной экстази, и она испытала по отношению к Насморку приступ благожелательности. Он ведь мужчина по-своему, по-помоечному, привлекательный А самое главное – он худой.

– Я тут песню написал… «Карьерист» называется. Там такой припев: «Будь хоть трижды карьеристом, выбирайся из дыры, но друзей не забывай, а не то провалишься в тартарары…» – проскрипел Насморк и поднасосал ещё мокроты из носовых пазух, чтобы смазать просохшее горло, – но это так, припев.

– Очень даже мило. Мне кажется, речь здесь о том, что нужно помнить о своих корнях. У Дилана была похожая песня…

– Надо же, смешно даже. Ведь Дилан повлиял на меня больше всех…

В баре тактический союз Терри и Рэба уже начинал распадаться. Терри, расстроенного успехом соперника, табла приходнула не на всеобщую любовь, а наоборот – повредничать.

– Бизнес Биррелл – неплохо придумано, а? – засмеялся он, наблюдая за реакцией Рэба.

Отвернувшись, Рэб сдержанно улыбнулся и покачал головой.

– Бизнес Биррелл, – тихо, насмешливо прокряхтел Терри.

Даже при полнейшей, без говна, ясности, которая находила на него в таблках, Рэб вынужден был признать, что по части стебалова Терри первостатейным мастер.

– Терри, если у тебя сть что сказать моему брату, ему и скажу, мне-то что, – улыбнулся он.

– Да не, я про тот заголово в газете, «Биррелл – это бизнес», помнишь?

Рэб похлопал Терри по плечу и заказал парочку «Вольвинков». На хуя ему в этот пиздёж вписываться. Терри – нормальный пацан, его кореш. Да, он завидовал его брату, но пусть Терри сам решает эту проблему. Задрыга бедненький, весело подумал Рэб.

Терри в голове как мантру прокручивал: Билли Биррелл – что-то стырил. Он помнил это ещё и начальных классов. Потом ещё было: Бирельон – Белка-шпион. Это он придумал. Билли это погонялово просто ненавидел! Мысли Терри стали раскручиваться назад, или, скорее, вперёд с тех лет, и думал он о том, как дружны они были с Билли Бирреллом. Они были лучшими друзьями. Тогда не было ни Терри плюс Рэб, ни Терри плюс Алек Почта, были только Терри и Билли, Билли и Терри. Они двое да ещё Энди Гэллоуэй. Гэллоуэй. Вот это был чувак. И как его не хватает. И Карл. Карл Юарт. N-SIGN. Звезда техно. Это Терри его так назвал. Терри задумался о влиянии, которое оказало имя N-SIGN на диджейскую карьеру Карла. Его трудно переоценить. За это Джусу, безусловно, полагалась доля от доходов старого кореша. Карл Юарт. Где его черти носят?