Клейма ставить негде

Бросив ключ, мужчина поднял мальчика, истекающего кровью, и побежал к такси, чтобы срочно отвезти в больницу. К счастью, таксист тоже оказался человеком отзывчивым и, не боясь того, что раненый своей кровью испачкает салон машины, взялся подвезти. Он во весь опор погнал к ближайшей поликлинике, и только это спасло ребенку жизнь — если бы врачебная помощь запоздала всего на несколько минут, он бы умер от запредельной кровопотери. Тем же днем более десятка человек подписались под заявлением в полицию. Но… Местный райотдел ограничился тем, что к Тузу пришел участковый, который «провел с гр. Тузом воспитательно-профилактическую беседу». Впрочем, тому в это время было не до бесед и не до хулиганства — он то и дело мотался в ветеринарную клинику, куда отвез своего единственного друга — питбуля Рокера. Но усилия врачей оказались напрасны — травмы, полученные псом, оказались смертельными. Этим утром Тузу сообщили, что Рокер, говоря по-народному, испустил дух.

Аркадий, исполненный ярости, прихватив ключ, который нашел рядом с полуживым Рокером, помчался в райотдел с требованием найти и наказать того, кто посмел поднять руку на питбуля. О том, что пес искалечил ребенка, он даже и не вспомнил, как будто это было чем-то малозначащим. Для него гораздо важнее было найти виновного в смерти Рокера, чтобы разделаться с ним самым безжалостным образом. Нов райотделе его скорбь разделить не пожелали и уведомили, что на него только за первое полугодие поступило более двух десятков жалоб и заявлений. И последнее — именно по поводу тяжкого ущерба, нанесенного здоровью мальчика. Узнав о том, что в отношении его может быть возбуждено уголовное дело, Туз закатил истерику и убежал домой. Запершись в квартире, несколько часов подряд он пил, как видно, «поминая» пса, употребив при этом, судя по валяющимся на полу пустым бутылкам, не менее двух литров крепких напитков — водки, джина и виски.

Скорее всего, дойдя до состояния общеизвестной «белой горячки», он схватился за оружие. Видимо, сорвать зло за смерть своего пса он решил на случайных прохожих, открыв по ним стрельбу. Поднявшийся в квартиру судмедэксперт, который осматривал труп Туза, сообщил, что нашел у него три пулевых ранения, которые можно было бы отнести к разряду тяжелых, но не смертельных. Смерть наступила из-за перелома шейных позвонков в результате падения с высоты третьего этажа вниз головой.

Когда все бумажные формальности были завершены, Гуров наконец-то смог вернуться к своим основным служебным делам. Выйдя на улицу, он достал свой сотовый, чтобы позвонить в Овражное и договориться с Цеблентальским о встрече. Но только начал набирать номер экс-депутата, как его телефон внезапно запиликал песенку о том, «как хорошо быть генералом».

«Чего это Петро звонить надумал? Похоже, где-то что-то стряслось…» — испытав какие-то неприятные предчувствия, подумал Лев и нажал на кнопку включения связи. Его предчувствия оказались верны. Вздыхая и спотыкаясь на каждом слове, Орлов попросил его срочно прибыть в Главк. Мгновенно поняв, где тут «собака зарыта», Гуров сердито рассмеялся:

— Может, сразу мешок сухарей захватить?

— Да будет тебе… — с упреком парировал Орлов. — Понятное дело, до этого не дойдет в любом случае. Но с тем, что крови нам попортят немало, соглашусь вполне. Сверху поставили вопрос о служебном расследовании по поводу применения тобой оружия и отстранении тебя от работы на время расследования. В общем, подъезжай! Жду…

— Да-а-а… У нас всегда так: на ровном месте — да мордой об асфальт! — проворчал Гуров, пряча телефон в карман.

Испытывая смешанные чувства (его разбирало возмущение суетной поспешностью «либерастов» во власти с принятием головотяпских решений и одновременно одолевал саркастичный смех — ну, ни хрена себе, «сходил за хлебушком»!), он сел в свой «Пежо» и, дав газу, отправился в Главк. Войдя в кабинет Орлова, Лев застал его за телефонным разговором. Со свирепой гримасой на лице генерал с металлом в голосе жестко чеканил слова:

— А я повторяю еще раз: Лев Гуров — наш лучший сотрудник, достойный офицер, в полном смысле этого слова, который не имеет ни одного, повторяю, ни одного дисциплинарного проступка. И говорить мне о том, что он из каких-то карьеристских побуждений применил оружие — это верх предвзятости и нежелания объективно оценивать данную ситуацию. Да! Как вам будет угодно! Честь имею! — Бросив трубку, он буркнул себе под нос: — В отличие от некоторых зажравшихся бездельников!

— Воюем? — с сочувствием произнес Гуров, без приглашения опускаясь в кресло. — «Лучший друг» звонил?

— Надо же, вся свора приспособленцев и бюрократов взбудоражилась: караул! Сотрудник Главка посмел применить оружие в отношении свихнувшегося подонка. Кстати, сколько там всего пострадавших?