Клерк из окна №5 (СИ)

— Ты рановато. Они еще не прибыли. Я провожу тебя.

— Нет, я, п-пожалуй, домой, — робко возразил Юджин, но господин-в-цилиндре развернулся на каблуках, а с ним и его тень, противореча законам физики. Тень схватила Юджина за ноги и, переставляя, как тряпичную куклу, поволокла следом.

Кошка следовала по пятам, проявляя вредный характер: хватая Юджина за джинсы, кидаясь под ноги, завывая и исчезая, стоило ему сообразить, в чем дело. Господин тащил его по узким улочкам между высокими домами, с крыш которых низко свисали древесные ветви, цепляясь за лицо. По дорогам бежали ручьи, и Юджин скоро захлюпал мокрыми кроссовками, но на такие мелочи он перестал обращать внимание, когда из окон стали пялиться рогатые рожи и светить глазами-фарами, перешептываясь на грани слуха невидимыми ртами. Потея от страха, Юджин чуть не потерял сознание, когда к нему протянулась из окна костлявая рука, иссохшая, как ветка, и чуть не погладила по лицу. Кошка, зашипев, бросилась под ноги. Он запнулся, и рука прошла над головой, цапнув воздух. Когда шепоток стал просто невыносимым, господин-в-цилиндре, резко остановился и поднял над головой трость. Луна вспыхнула ярче, и рожи скрылись, обиженно захлопывая ставни.

— Не давай себя коснуться, — посоветовал он, продолжая путь. Юджин проворчал, что, мол, надо заранее предупреждать, но развить мысль не успел.

Они вышли из узких улочек в какое-то совсем древнее местечко: мощеные дорожки развалились, покрываясь травой, деревья вальяжно наступили со всех сторон, но страннее всего была хижина, выстроганная из цельного мертвого дуба, корни которого, словно жирные черви, копошились под ногами, путались и вились клубками, заставляя господина-в-цилиндре скакать горным козлом. Юджин мог бы залюбоваться его непринужденной грацией, если бы его не трясло по ухабам, грозя растрясти не слишком здоровый обед из чизбургера и пожухшего овощного салата.

— Дальше — сам, — господин-в-цилиндре замер, и замерла его тень. Юджин грохнулся на жесткие корни и, потирая ушибленные места, поднялся. Кошка, презрительно мигнув, скакнула под корнем и метнулась вперед, показывая, куда следует идти глупому человеку. К двери вела небольшая, расчищенная от корней дорожка и упиралась в крыльцо, украшенное пикой с нанизанным черепом со светящимися глазницами. Едва Юджин ступил на дорожку, череп медленно повернулся за ним и заботливо проводил до самого порога. Нерешительно постучав в дверь, Юджин вдруг понял, что ужасно хочет в туалет. Переминаясь с ноги на ногу, он постучал еще раз. Поняв, что больше невмоготу, он распахнул дверь, извиняясь на ходу, влетел внутрь, сбивая в прихожей вешалку.

— Да иду я! — из дверей кухни выскочила заляпанная мукой старуха, вытирая руки фартуком. — Ты чего так рано?

— Можно… в туалет?

Скептически оглядев его с ног до головы, старуха что-то про себя решила, пожевала губами.

— По коридору налево вторая дверь.

Туалет был вполне современный. Даже биде имелось, которое Юджин проигнорировал, зная свою тягу к разрушению. Опустошив мочевой пузырь, он тщательно вымыл руки и поглядел на свое вытянутое лица в блестящем кране. Вроде бы то же остроносое лицо в веснушках, серые глаза с непреходящими синяками под, но, возможно, из-за пересекавшей кран трещины, делившей его лицо пополам, а, может, из-за пережитого страха, совсем другое. Расколотое, несуразное, разбитое. Внезапно вспомнился прошедший день с неприятными разговорами на работе, звонок мамы, хвастающегося успехами старшего сына, забытый в трамвае рюкзак и насмешливое лицо официантки из кафе. Такие, как он, просто рождены неудачниками, которых сравнивают с собой на встречах выпускников. Прыщавые лузеры, превращающиеся в лысеющих пузатых лузеров.

— Эй, — в дверь недовольно постучали, — тебя там понос прохватил? Если исподнее надо менять, то прямо скажи.

— Нет, уже выхожу. — Юджин торопливо закрыл кран, заодно пороняв коллекцию хозяйских резиновых уточек.

К его удивлению, старуха не только не заругалась, но и даже смахнула умильную слезу.

— Пошли, касатик, пирожков поешь, пока остальные на подходе.

Старуха усадила его за деревянный стол в душной от работающей духовки кухне. Орудуя тремя сковородами, бабка подкидывала ему на тарелку оладьи и блины, травя байки сквозь шипенье и шкворчание. Вскоре Юджин удивленно заметил, что гостей в кухне прибавилось. Сквозь чад, правда, не удавалось рассмотреть всех, но он почти на семьдесят процентов был уверен, что попал на ведьмачий шабаш. Ведьмочки хихикали, гоготали и хрюкали, чавкали и чихали, хватая с раскаленных сковородок пирожки с картошкой, кидались объедками друг друга и в лениво сидящую на облезлом серванте кошку. А затем разом все стихло.

Двенадцать пар глаз и кошка уставились на Юджина в почтительной и серьезной тишине.

— Приветствуем тебя, Охотник на ведьм, — сказала хозяйка дома, сидя во главе стола. Остальные закивали крючковатыми, шишковатыми, вздернутыми, острыми, плоскими носами.

Он слегка шевельнул пальцами, выдавливая из себя радушие.

— Пройди в кабинет. Ядвига все расскажет.