Клетка для соловья

К тому же… он сам еще не старик, и это яркое весеннее солнце что-то будило в нем этакое. Желание снова испытать щемящую нежность? Добавить к обычному удовлетворению потребности тела капельку душевного тепла? Найти ту, без которой жизнь почти невозможна? Мечты-мечты! Мужчина резким жестом затушил сигарету и поднял глаза на телохранительницу дочери. Толковая девчонка. Все замечает, с Клеточкой подружилась, но без фанатизма, блюдет, но не ограничивает. И симпатичная какая. Даже не скажешь, что ломаная и битая, почти как он сам!

– Спасибо, Арина. Значит пригласил на свидание, а Секлетинья?

– Согласилась посидеть в кафе, но, по-моему, этот юноша ей интересен исключительно мозгами.

Марк хмыкнул:

– Спасибо! Приглядите там. Я дочь не ограничиваю, но неприятностей не надо. И еще… У вас послезавтра выходной… Хотите съездить со мной на трек? Погонять?

Арина помедлила, потом кивнула:

– Не откажусь, если дадите свой «Ровер» порулить?

Финн поднял бровь, но не удержался от улыбки:

– Дам!

– Тогда во сколько?

– Лучше пораньше, пока не набегут модные мальчики на понтовых тачках…

– В пять утра?

– Годится! – Марк ухмыльнулся, как мальчишка, и внезапно ощутил, как где-то возле сердца разливается тепло. Совсем как тогда, девятнадцать лет назад, когда самая красивая девочка в классе взглянула на него с улыбкой и протянула руку! Смутившись, он поднял взгляд, но Арины в комнате уже не было.

Глава 21

Свидание с однокурсником не удалось. Секлетинья задумчиво рисовала ложечкой на пенке своего капучино, и слушала, как Ромка разливался соловьем. Все было неплохо, только болтал он о семантике этюдности в прозе Пришвина. А ей хотелось, чтобы единственный в их группе парень сказал что-то красивое о ее глазах, или губах… Весна дышала широко и вольно и ей хотелось объятий, поцелуев, чего-то такого, щемящего и нежного, как первая капель.

– Ром, извини, мне пора! – девушка виновато улыбнулась, положила купюру в книжечку с чеком и вышла. Парень виновато вздохнул – его увлеченность описаниями природы сорвала уже не первое свидание. Но ему так хотелось, чтобы его слушали!

Арина тенью скользнула следом за Клеточкой, старательно делая безмятежное лицо. Телохранительница давно поняла, почему свидания у подопечной не удаются. Девочка выросла без отца, без матери, в кругу ровесников бабушки, поэтому неосознанно тянулась в Софье – искала замену маме. А в мужчинах ценила в первую очередь силу, надежность, доброту – мужские качества, которых глупо ждать от мальчишек, пробующих жизнь на вкус.

Впрочем, свои соображения Арина держала при себе. Ей нравилась Секлетинья – не капризная, не подлая, хорошая девочка. У такой были все шансы обрести счастье, но зачем спешить? Половина удовольствия заключается вот в этом – свидания, встречи с биением сердца, тайные поцелуи… Спешить дочери Финна некуда. А вот самой Арине… С недавнего времени молодая женщина стала заглядываться на своего работодателя. С первого взгляда красавцем он не выглядел – просто ухоженный мужчина с мрачным взглядом, но день за днем телохранительница узнавала Финна ближе и… оценила. А потом почувствовала тягу. Весну, вливающуюся в кровь. Даже подумала найти себе в выходной мальчика для сброса адреналина. Те же старшекурсники легко шли на контакт с дамами постарше, за вкусный ужин в ресторане и «такси». Но… внезапное приглашение на трек… Вздохнув Арина молча проверила, как захлопнулась дверь за Клеточкой и завела машину:

– Домой?

– Нет! – внезапно сказала девушка, – давай на реку съездим? Хочу на ледоход посмотреть.

– Да уже сошел лед…

– Все равно хочу! Пожалуйста!

– Ок! – телохранительница вывела машину со стоянки и свернула к набережной.

Река уже действительно очистилась. Темная, мутноватая вода текла где-то внизу, таща за собой палки, траву и какой-то мусор. Смотреть на нее не хотелось. Холодный ветер пробирал до костей. Здесь не было ласкающего кожу солнца, зеленой травы, уютного пледа, яблок и смеха… И мужчины с колючими глазами.

Тихонечко вздохнув, Клеточка постояла на ветру, поежилась и кивнула Арине:

– Поехали домой, что-то я устала.

Утром выяснилось, что не просто устала, а еще и заболела. За завтраком Клеточка мрачно взирала на чашку с чаем и грустно шмыгала покрасневшим носом. Маргарита Александровна приложила ладонь к ее лбу, покачала головой и велела возвращаться в кровать:

– Сейчас чаю с малиной сделаю, морса кувшин принесу, позвони старосте и лежи, болей.

– Да я вроде нормально, – пробормотала Секлетинья, неосознанно кутаясь в колючую кофту.

– Иди, иди! Болеть надо дома и в постели!

Фира Моисеевна бабулю поддержала, так что студентка ушла к себе, долго крутилась, ворчала, но в конце концов уснула и не слышала, как ей принесли морс и чай.

На следующий день зачихала Арина, наверное, тоже продуло у реки. Потом раскашлялись Фира Моисеевна и Маргарита Александровна. А на третий день Финн позвонил Соловью и потребовал приехать и привезти по списку лекарства, кое-какие продукты и врача.

– Все мои дамы разболелись, и я себя чувствую весьма странно, – пожаловался Марк Антону, забирая пакеты.