Клетка. Грудная клетка (СИ)

- Да плевать, – фыркает Кирилл, как бы невзначай снова отвешивая мне пощечину.

- Ты не понимаешь, это не она! – верещит Рома, бросаясь ко мне. – Какого хрена ты тут, когда на твоем месте должна быть Вика?! – он сам поднимает меня за волосы, не отрывая взгляда от моего побитого лица.

- Мы решили поменяться, – сарказм чужой, как и голос. Я не такая, во мне нет сил говорить. Это кто-то другой за меня сейчас выводит козла из себя.

- Сука, я спрашиваю, какого хрена?

- Я с такими ебнутыми, как ты, не разговариваю, – я спокойно подаюсь вперед, прямо перед его жалкой рожей, и ухмыляюсь.

Горькое дыхание, пять секунд назад блюющий рот, и он с омерзением отворачивается. А я улыбаюсь. Тебя тошнит, дружок? Выблюй нахуй все свои кишки, лучше сейчас, потому что Андрей вытащит твои кишки через зад и намотает тебе на шею, конченый задрот.

- Делай с ней всё, что хочешь, – бросает Рома, с удовольствием швыряя меня на пол, к ногам своего “коллеги”.

- Ну куда же ты, МИЛЫЙ? – хохот слишком сумасшедший. – Я ещё не закончила говорить тебе, насколько ты омерзителен.

Он разворачивается и резко ступает ко мне, склоняясь и хватая меня за руку так, что я поднимаюсь на колени даже против своей воли.

- А знаешь, – он говорит это скорее себе, чем Кириллу, – я, пожалуй, все же трахну её. Отсосешь мне, МИЛАЯ? – он притягивает свое мерзкое лицо к моему и противно улыбается. Серые зубы и пьяное дыхание, с застрявшей в горле черствой грушей или яблоком. И его кожа против света кажется цвета сточных вод.

- Да я лучше сдохну.

- О, поверь, так скоро и будет, – он отпускает меня и поднимает все гнилое туловище к Кириллу: – Я не хочу, чтобы о н а мне отсасывала... ты же понял?

- Хм, я подумаю, – умиляется тварь и протягивает ко мне свои мерзкие ручонки.

Корявая нога бьет меня в живот, и пока я ловлю ртом воздух, скукожившись, грубая рука пихается мне в рот, исследуя десны.

- Я же сказал, что ты их оближешь, – гогочет Кирилл и отступает вместе со своим, как я поняла, любовничком, назад, в свою комнату. Оставляя меня, наконец-то, одну.

Теперь я ощущаю эту вонь на вкус. Пот, сталь, грязь, растительное масло от сгоревших отбивных...Меня снова рвет. Желчный яд выходит наружу, и голова больше не кружится. Я переворачиваюсь на спину и бессмысленно гляжу в темный потолок. Глаза уже привыкли к кромешной темноте, и этот мрак становится даже немного различим. Это омерзение слишком охуительно тошно, чтобы не плакать. Я подтягиваю белье повыше, поправляю платье и поднимаюсь, волоча свое естество к кушетке. Твердой, как камень, и жесткой.

Говорят, есть два типа людей. Оптимисты и пессимисты. Что ж, я наверное, оптимист. Хотя теперь стакан наполовину пуст. Жажды больше нет.

====== Игра теней. 1:0 ======

POV Волди

Эта чертовщина ставит меня в тупик. Я особой сообразительностью не отличаюсь, я ж вам не герой американского блокбастера. Но мне кажется, что даже там больше 10 секунд думали, нафиг травить человека. Я требовала объяснений, оно и понятно. Но Стальцев упорно переводил тему. И меня это невероятно бесило.

- А я-то думала, что ты меня не выносишь.

- Так и есть.

Его двуличие, или двусмысленность, иногда напрашивается, чтобы её – ну, эту двусмысленность – побили. И, клянусь, я так и сделаю, если этот убогий мне все не объяснит. Не выносит, как же. А распускать руки на кухне, когда все ушли, это, наверное, один из видов проявления его отвращения, ага.

Голова уже начинает болеть. Блять, вот зачем я выпила? Мне ж бокала шампанского хватает, чтобы возникло желание орать народные песни и танцевать на столе, спасибо папе за такие гены. А этот...Артем орет так, что, кажется, сейчас кровь из ушей пойдет. Я не настолько пьяная, чтобы ничего не понимать. Но я определенно не понимаю, что он пытается мне сказать.

- Но ты же сказал...

Я не успеваю договорить. Видимо, для этого козла поцелуй – единственный способ заткнуть меня. И это, черт возьми, срабатывает. Не буду ссылаться на то, что мне до жути нравится эта скотина...Скажем, у меня сработали инстинкты-рефлексы, когда я запустила руку ему в волосы и притянула ближе. Интересно, а ему слышно, насколько быстро бьется мое сердце? Я чувствую ненависть и смущение на языке...У него на языке, в тот момент, когда Артем придавливает меня к стене и углубляет поцелуй. Я пытаюсь сделать что-то вроде “ах, я не такая”, но вторая рука уже вцепилась в спину и скользит ниже. Во рту металлический привкус крови, потому что этот одержимый больно прикусил губу. Его дыхание и раньше было таким...возбужденным?

- О, наконец-то, всё, как и говорил Стальцев, – слышится голос за дверью.

- Кто это? – я отрываюсь и поворачиваю голову к двери.

- Неважно...не знаю.

Он снова вдавливает меня в стену и начинает целовать. Горячие ладони забираются под майку, и это, безусловно, должно заводить меня, но мысли поглощены только что услышанным за дверью. Я совершенно не умею скрывать свои эмоции, и Стальцев, похоже, такой же, потому что он слишком яростно и требовательно целует меня. И вот тут моя несообразительная тупость нервно убегает, заброшенная камнями от логики.