Клетка и жизнь

Научная карьера Юрия Марковича начиналась в черный период советской науки, во время триумфа мракобесов Лысенко, Презента и Лепешинской. Гонения на настоящую науку были очень серьезные, и Л. М. Шабад тоже не избежал их. Именно в это время, в 1952 г., Юрию Марковичу пришлось апробировать кандидатскую диссертацию в Институте морфологии. Его руководитель Шабад был в опале, и апробацию решили завалить. Его обвинили в том, что диссертация о развитии и диагностике опухолей не отражала положения павловской теории нервизма, которая господствовала в советской науке в то время в сильно извращенном виде. Однако молодой аспирант со своей быстротой реакции и юмором решительно осадил начальство, заявив, что опухоли надо диагностировать на самых ранних стадиях, когда их можно лечить, а не тогда, когда уже затронута нервная система и ничего сделать нельзя. Опешившее от такого неожиданного поворота начальство допустило диссертацию к защите. Ю. М. Васильев любил рассказывать эту поучительную историю и описал ее в статье о своих учителях, опубликованной в 2003 г. в юбилейном, посвященном Ю. М. Васильеву, номере «Вестника РОНЦ». Его реплика насчет вредности идеи диагностики опухолей по изменениям нервной системы теперь вызывает улыбки, но тогда молодому Васильеву было не до смеха. Ну а потом была докторская в 34 года, с которой проблем уже не было. После этого он стал одним из самых молодых завлабов в институте по рекомендации Шабада, который уже увидел новую научную звезду.

После этой маленькой, но важной победы у Юрия Марковича было много других успехов и открытий. Он опубликовал более 300 статей и монографий, которые цитировались более 6000 раз. С 1960 года активно работает его лаборатория в Российском онкологическом научном центре им. Н. Н. Блохина. Долгие годы профессор Васильев читал популярные у студентов лекции на престижной кафедре вирусологии биофака МГУ В 1990 г. он был избран членом-корреспондентом РАН, и, хотя так и не баллотировался в действительные члены, по праву заслужил прозвище «академик» у своих учеников. В 1994 г. он получил звание Соросовского профессора, а в 2000 г. — заслуженного Соросовского профессора. В 2003 г. Ю. М. Васильев был награжден орденом Дружбы народов.

Наш «академик» был действительно ученым с мировым именем в области клеточной биологии и поведения опухолевых клеток. Создавалось впечатление, что его имя знали все, кто работал в этих областях. Когда я начинал свою стажировку в Международном Агентстве по изучению рака в Лионе 38 лет назад, меня представили директору, профессору Лоренцо Томатису. Когда он узнал, что я работал в лаборатории Васильева, то сказал, что лучшей рекомендации ему не надо.

Юрий Маркович внес неоценимый вклад в изучение биологии опухолевой клетки. Несмотря на то, что большинство его работ были выполнены на клеточных культурах, многие принципы и выводы его исследований могут быть применены, да и уже применяются на практике. Еще в 70-х годах его статья «Эффект колцемида на локомоторное поведение фибробластов», опубликованная в журнале Embryology and Experimental Morphology, была признана «классиком цитирования» Институтом научной информации Томсона.

Дальнейшие исследования Васильева выявили многие закономерности нарушений цитоскелета в опухолевых клетках. В этих работах принимали активное участие многолетние сотрудники и ученики Юрия Марковича, а позднее эти исследования продолжились силами нового поколения «васильевцев». В многочисленных статьях Ю. М. по этой теме, в основном напечатанных в престижных зарубежных журналах, была впервые выявлена тесная взаимосвязь трех основных систем цитоскелета и показано, как они меняются при злокачественной трансформации клеток. В этих работах особое внимание уделено раскрытию механизмов наблюдаемых явлений и связи изменений цитоскелета с экспрессией онкогенов и онкосупрессоров (Ras, р53), а также сигнальных молекул, в частности, Rho киназы. Важнейшим качеством ученого он считал научную порядочность и тщательность, и постоянно напоминал об этом всем нам. Его любимым выражением было: «Если они там на Западе проврутся, то потом договорятся. Мы себе этого позволить просто не можем, нас сразу же забудут». Поэтому он требовал со всех постановку всех возможных контролей и помогал «вылизывать» статьи перед отправлением в журнал, поддерживая типичный для него высокий уровень работ.