Клетка (ЛП)

Джуд подводит меня к кровати, и я сажусь. Он становится на колени передо мной, потирая мои руки теплыми грубыми руками.

— Я должен идти, — мягко говорит он. — Я скоро вернусь. Не уходи, Тор. Пожалуйста, хоть раз в жизни послушай меня.

Его пальцы скользят по моей руке, моей шее, и он нежно гладит меня по щеке, заставляя меня прерывисто дышать.

— Хорошо.

Он кивает и прижимается губами к моему лбу, прежде чем отойти. Неприятное чувство окутывает меня в груди, когда я смотрю, как он закрывает за собой дверь спальни. В огромной комнате меня окружает тишина. Сейчас, когда я одна, я больше всего чувствую потерю Кайлы. Я ложусь на кровать, перекатываюсь на бок и, свернувшись клубочком, принимаю позу эмбриона. Я так скучаю по своей девочке. Я в Мексике. Я так близка, но так далеко, и сидеть здесь и ничего не делать — худшее чувство в мире, но я должна доверять Джуду. Я должна верить, что он знает, что делает, и вернет ее.

27

Джуд

— Черт, Мигель, — стонет Габриэль в трубку. — Просто возьми Роберту, она любимая шлюха Эскавара. Ты не можешь говорить мне, что не сможешь уговорить их на киску. — Он делает паузу, проводя пальцем по бутылкам с ликером на полке этого грязного магазинчика. — Си, нам просто нужно, чтобы они остановились.

Смотрю на часы: 9:27. Стресс накаляется в моей груди. Жара здесь почти невыносимая, воздух насыщен влажностью. Рядом с прилавком стоит паршивый пес, который то и дело расхаживает взад и вперед, время от времени останавливаясь, чтобы порычать на Гейба.

— Черт возьми, заставь ее сосать его член, — говорит он. — Черт, хочешь сам отсоси ему член, мне все равно. — Гейб вешает трубку и направляется к стойке. Он бросает ликер и сует телефон в карман.

Старик за прилавком не спеша складывает бутылки, глядя на меня.

— Друг Гринго?

Габриэль оглядывается через плечо.

— Es mi amigo. Corredor de apuestas.⁸

Мужчина усмехается и кивает, прежде чем передать коричневый пакет Габриэлю. Мы выходим из старого магазина в темную ночь. Габриэль стонет.

— Если это сработает, я начну молиться тебе. — Он сует сумку мне в руки и открывает дверь своей машины.

Молча мы едем в больницу. Габриэль объезжает оранжевое здание, паркуясь там, где находится скорая помощь. Через несколько минут дверь распахивается, и из нее выходит невысокий мужчина в форме. Он подходит к окну, протягивает Габриэлю сумку, а Габриэль протягивает ему пачку наличных. Никакими словами никогда не обменивается, и как только мужчина отворачивается, мы уезжаем. Габриэль кидает мне пластиковый пакет.

— Какого хрена ты вообще такой знаток в этом дерьме, а? Ты гребаный серийный убийца, не так ли?

— Нет, — смеюсь я, — иногда Google — твой лучший друг. — Я быстро достаю из пакета бутылку ликера, глядя на этикетку Бренди Домек. — Бренди? — спрашиваю я.

Габриэль пожимает плечами.

— А ты ожидал текилы? — стонет он. — Миерда, все думают, что мы пьем гребаную текилу. Мексиканцы любят бренди.

— Окей, — говорю я, откручивая крышку и делая большой глоток. Горячая жидкость прокладывает себе путь по моему горлу, прежде чем осесть в моем протестующем желудке.

— Эээ, какого хрена ты делаешь?

— Я должен избавиться от некоторых из них.

Габриэль выхватывает бутылку из моей руки и делает несколько глотков.

— Когда так жарко, на вкус как дерьмо, — говорит он, толкая бутылку обратно в мою сторону. Я ставлю бутылку между ног и хватаю нож из консоли, продирая дыру в мешочке с сукцинилхолином. Я осторожно выливаю во флакон больше половины препарата, затем опускаю окно и выбрасываю остаток на обочину дороги. Я закрываю бренди, чтобы убедиться, что он хорошо закрыт, прежде чем встряхнуть бутылку.

— Ты уверен, что это убьет их? — спрашивает Габриэль, когда мы подъезжаем к стоянке мотеля.

— Да, это убьет их в считанные минуты. Они используют это дерьмо для хирургии. Сначала парализует тебя, а без дыхательного аппарата ты будешь чертовски мертв. — Я протягиваю ему бутылку, и он тянется к спине, чтобы взять спортивную сумку.

— Они, блядь, попробуют это на вкус, а потом…

— Они не разберут что это. На вкус как сахар.

Он запихивает бутылку внутрь и пристально смотрит на меня, постукивая пальцем по рулю, глядя в окно. Фигуристая женщина в короткой юбке и узком красном топе расхаживает по парковке. — Ей можно доверять? — спрашиваю.

— Шлюхам никогда нельзя верить, — отвечает он, изогнув бровь. — Но я убью ее, и она это знает. Она передаст ее Роберте, на случай, если кто-нибудь наблюдает.

Я киваю, когда он опускает окно. Женщина наклоняется в кабину, ее вьющиеся волосы падают на внутреннюю часть двери. Габриэль что-то шепчет ей по-испански, и она кивает. Она протягивает ему коричневый бумажный пакет, и он толкает сумку в окно. Она берет ее, перекидывает через плечо и целует его в щеку.

Эта женщина — наша последняя надежда прямо сейчас. Она должна отдать эту бутылку спиртного Роберте, с которой Мигель договорился нанести нашим друзьям небольшой визит сегодня вечером.

— Скажи ей, чтобы каждый из них выпил это дерьмо. Даже если ей придётся залить напиток себе в киску, чтобы они его выпили.

Женщина закатывает глаза.