Клеточник, или Охота на еврея

Весь следующий день он провел в борьбе с собой, преодолевая соблазн позвонить в милицию, Юльке, в «скорую помощь», ближайшему другу Лене Бошкеру, в израильское или американское посольство. Победил страх: останавливало предупреждение Тополянского. А еще здравый смысл настойчиво убеждал, что следователь искренне хочет его защитить. Поэтому затворник ничего не предпринял, валялся на диване или сидел в кресле. Пытался читать обнаруженного на полке «Дон Кихота», но смысл написанного ускользал, отгоняемый навязчивыми, изнуряющими размышлениями о сути и причине перемен в его жизни.

В девять вечера щелкнул дверной замок. Перехватило дыхание. Но тотчас отлегло, как только услышал знакомый голос: «Не пугайтесь, милейший Ефим Романович, здесь только мы, ваши ангелы-хранители!»

В комнату вошли Тополянский и этот долговязый Вадик. Последний сразу отправился на кухню и стал извлекать из холодильника съестное. Тополянский уселся в кресло у стола, жестом пригласил Фиму сделать то же самое. Вадик притащил тарелки, закуску, бутылку белого вина, которую тотчас открыл.

Итак, приступим! — потирая руки и явно пребывая в приподнятом настроении, многозначительно изрек Тополянский. Он налил всем вина, выпил, ни с кем не чокаясь, и вгрызся в кусок холодной копченой курицы. Вадик последовал его примеру. Фима сидел не шелохнувшись. Он ждал этих людей вовсе не для того, чтобы разделить с ними ужин. Он ждал информации, объяснений, свободы.

Тополянский начал с сообщения, слегка приободрившего Фиму: Вадим побывал у Юлии Павловны, она передает привет, молится о благополучном исходе, ждет.

— Итак, благороднейший Ефим Романович, — приступил визитер, отпив еще глоток вина, — я вынужден признаться вам, что «дело Фогеля» или, если угодно, «дело о суслике» — назовем его так! — на сей момент предстает самым загадочным, запутанным и странным из тех, с которыми мне приходилось сталкиваться за долгие годы следственной практики. Полагаю, вы могли бы помочь мне приоткрыть тайные механизмы, рычаги и побудительные мотивы произошедшего. Но для этого я должен посвятить вас в кровавые и прискорбные подробности следствия, в его предварительные результаты и выводы. Впрочем, мы лучше попросим нашего юного друга все нам рассказать, поскольку делает он это вполне толково, да и сам приложил немало усилий, чтобы раздобыть и суммировать информацию. Не стоит перегружать вас, милейший, терминами и деталями сугубо криминологическими. Посему наш друг снизойдет до повествования более, так сказать литературного, внятного уху непрофессионала, каковым вы являетесь в данной сфере. Прошу вас, господин Мариничев!

— К настоящему моменту, — с сухой деловитостью приступил Вадик, — следствие располагает доказательствами насильственной смерти четырех лиц мужского пола, то есть убийствами, совершенными в течение четырех последних суток. Жертвами убийц, если в хронологическом порядке, стали заведующий отделом информации газеты «Мысль» Антон Львович Буренин, сотрудник того же отдела Константин Ильич Ладушкин, специалист по компьютерным системам ООО «Гейтс» Юрий Михайлович Проничкин и ответственный секретарь газеты «Мысль»…

— Что, что? — вскочив, заорал Фима и рефлекторно схватил Вадика за рукав пиджака.

Жираф невозмутимо отстранил руку Фогеля, пригладил измятый участок материи и невозмутимо продолжил:

— …газеты «Мысль» Евгений Павлович Арсик. Протоколы осмотров мест происшествия выявили почти полную идентичность способов совершения преступлений. Каждая жертва, по нашей версии, подверглась нападению совершенно неожиданно, внезапно. Во всех случаях убийцы проникли через дверь, вскрыв замки отмычками. Им поразительным образом удавалось оставаться незамеченными даже профессионалами наружного наблюдения. Это свидетельствует об исключительной выучке, о работе высшего класса. На теле первых трех пострадавших были обнаружены следы от укола иглы, настолько тонкой, что если бы тело Буренина осматривали не столь тщательно с помощью сильной лупы, на остальных трупах его просто не искали бы. Пока нет результатов экспертизы трупа господина Арсика, поэтому я сказал «почти». Но можно не сомневаться, что аналогичная микроскопическая ранка будет найдена и у него. Далее…

Мариничев глотнул вина, заел куриным паштетом и продолжил:

— Исследование крови жертв пока не выявило никакого специфического яда парализующего, усыпляющего или аналогичного действия. Специалисты предполагают, что таковой несомненно содержался в растворе, обладал мгновенным, сильным эффектом, а дозировка была незначительна. Но огромное количество спиртового раствора, проще говоря — водки, влитой в пострадавших, полностью расщепило и нейтрализовало активные компоненты данного раствора.

— Позволю себе прервать уважаемого оратора, — вмешался Тополянский, — и выскажу еще более смелое предположение: это самое вещество, состав или что там еще, переставало действовать через считанные минуты после введения. Ну, как слабенький газ из баллончика, если им воспользовалась неумелая женская ручка и распылила почти весь мимо цели. Продолжайте, прошу вас.