Клятва на крови (СИ)

Она откинулась затылком ему на грудь, с удовольствием придержав запястье руки избада, чтобы тот не слишком спешил. Кили действительно сумел подарить ей истинное удовольствие, какого она наверняка не испытала бы ни с одним представителем своего народа.

На ее шее защелкнулась золотая цепочка, тяжелая, со звеньями в палец толщиной. Тауриэль подняла руку и дотронулась до холодного металла, а потом обернулась к принцу. Тот улыбался.

— Нравится? — поинтересовался он. — Часть моей добычи. Ты и так прелестна, но я бы хотел всю тебя украсить золотом!

Эльфийка поднялась, чуть покружившись, давая юноше полюбоваться на себя. Это тоже было внове: показывать свою красоту кому-то. Среди эльфов она не считалась первой красавицей, были девушки намного милее и нежнее ее. И Тауриэль не думала, что встретит того, кому до такой степени понравятся ее чересчур сильные для женщины руки и натертые тетивой мозоли на ладонях.

Кили присел у ее ног и нетерпеливо приподнял подол длинного платья, целуя округлое колено эльфийки. Девушка не стала скрывать дрожь удовольствия. Она желала юного принца так же сильно, как и он ее, и с каждым днем они узнавали друг друга все лучше, становились все ближе.

Когда принц потянул ее за руку, Тауриэль поняла, чего он хочет, и улыбнулась. Кили сел на стул, распустив шнурки на штанах, и эльфийке оставалось только сесть к нему на колени, позволив напряженному члену скользнуть в ее лоно. Подол платья опустился складками вокруг ее ног, скрывая акт любви от всего мира.

Эльфийка медленно двигалась, поднимаясь и снова опускаясь. Она знала, каким высоким доверием почтил ее Кили, позволив самой контролировать их секс. Девушка вдруг подумала, что если будет на то воля богов, то она может даже понести от него дитя. Эта мысль оказалась до того волнующей и сладкой, что Тауриэль склонилась к возлюбленному, обняв его за плечи, и буквально набросилась на него, яростно насаживаясь на его горячее естество.

— О Махал! — простонал принц. — Тауриэль, ох, я же так долго не смогу…

— Неважно! — яростно откликнулась она. — Не сдерживайся ради меня.

Золотые украшения — серьги, цепь на груди и два тонких браслета на запястьях — громко зазвенели, когда эльфийка ускорила темп соития. Кили обнимал ее за талию, лаская губами освобожденную от корсажа грудь, и шептал ее имя вновь и вновь.

В миг оргазма молодая воительница вскрикнула, запрокидывая голову и мысленно моля валар, чтобы льющееся в нее семя оказалось животворным. Счастье иметь дитя выпадало не каждой женщине ее народа — а если такое случалось, то лишь пару раз за всю бесконечно долгую жизнь. Случаи многодетности среди эльфов были почти уникальны.

Очевидно, Кили подумал о том же.

— Ты родишь мне сына, — выдохнул он, игриво подразнив языком ее сосок и расслабленно лаская ладонями спину подруги. — Теперь, когда дядя сделал свой выбор в пользу мужчины, а мой старший брат не женат, трону как никогда нужны наследники. Мы поженимся, как только минует самое холодное время в году.

Он не спрашивал, согласна ли она, но Тауриэль это даже понравилось. Несмотря на свою молодость, Кили был будущим лидером. Даже если ему никогда не быть Королем-под-Горой, его воля достаточно сильна, чтобы быть первым среди узбадов.

Все это было очень похоже на сказку из тех, что в детстве слышат маленькие эльфы от родителей. И, как в сказке, здесь были свои герои и злодеи. Но, в отличие от сказочной фантазии, здесь Тауриэль не могла полностью погрузиться в сон наяву и позволить себе исключительно женское счастье.

Она дождалась, пока перебравшийся на кровать Кили заснет, тихо похрапывая и сжимая в руках край ее платья, будто ребенок игрушку. Медленно и очень осторожно отобрав у него подол и освободившись от пышного наряда, эльфийка поднялась с постели и, набросив на себя широкий, расшитый бисером халат, присела за низкий столик.

Написание письма не заняло много времени. Свернув тонкий пергамент в трубочку, девушка на цыпочках вышла на балкон. Там уже ждал ее взъерошенный ворон, всегда прилетавший в одно и то же время. Морозный воздух вырывался изо рта Тауриэль: балкон покоев принца и его леди выходил на запад снаружи Горы, и даже прочный каменный козырек, нависавший над ним, не спасал от зимнего ветра.

Прицепив письмо к лапке птицы, эльфийка отпустила ее на волю и хотела было уйти обратно в тепло комнаты, как вдруг ее острое зрение заметило движение чуть в стороне, ярусом ниже. Быть может, это был всего лишь запоздалый стражник, проверявший покой Эребора, но в сердце эльфийки почему-то поселилась тревога.

На другой день ее позвали в то крыло дворца, где работали и жили королевские шпионы. Эта служба, с недавних пор усиленная и расширенная, не афишировала своего присутствия, и все же любой гном знал, что каждое его деяние может стать известным Королю-под-Горой.