Клятва на крови (СИ)

Кили переглянулся с полуросликом. Они оба заметили мелькнувшую за окном тень. На лице хоббита появилась очень мягкая и добрая улыбка.

- На то есть целых две причины, - теперь говорил принц, фривольно подмигнув изумленной Тауриэль, которая встала у трона лесного владыки. - Во-первых, если вы вылечите моего дядю, он отдаст вам драгоценности из его сокровищницы — те самые, которых не хватает в твоей богатой коллекции, Трандуил. Я сам прослежу за этим, как близкий ему по крови и духу соратник, и беру на себя смелость дать слово за него.

- А вторая причина, - продолжил Бильбо, все так же нежно улыбаясь, - сидит на подоконнике за твоей спиной, владыка леса. И если ты не поможешь нам, этот малыш покажет вам, почему не надо строить замки внутри деревьев.

Трандуил вскочил на ноги, оборачиваясь. На широком подоконнике сидел крупный подросток-дракон, довольно облизывающий клыки. Увидев, что все внимание обратилось на него, Смауг расправил крылья и, явственно красуясь, спланировал вниз, цокнув когтями по полу и вперевалочку подходя к Бильбо. Хоббит покачал головой.

- Непоседа! Я же просил тебя идти с гномами!

Разумеется, он не ждал, что дракон беспрекословно послушается. Смауг рос и становился своевольным, а также по-прежнему обожал своего покровителя, так что глупо было думать, что он смирится и покорно последует за войском.

Ситуация была рискованная. Трандуил мог позвать стражу — тогда просителям вряд ли помог бы и дракон. Смауг, конечно, убьет нескольких эльфов, но чешуя его еще не приобрела крепость, как у взрослой особи его вида, так что его могут просто нашпиговать стрелами.

Но король эльфов оказался куда разумнее, чем думал полурослик. Он спустился по ступенькам трона и усмехнулся, глядя на своих гостей сверху вниз.

- Что ж, ваши доводы более чем убедительны. Я помогу Торину Дубощиту, однако его жизнь ценится выше, чем жизнь обычного гнома или даже его племянника.

- Чего ты хочешь? - прямо спросил Кили. - Мы уже обещали тебе сокровища!

- Этого мало, - эльф улыбался почти так же ласково, как и Бильбо минуту назад. - Сперва я хотел попросить вашего дракона, однако я знаю, что если удастся приручить такую тварь, то она уже не сможет жить отдельно от хозяина, а в услугах полурослика я не нуждаюсь. Так что мы договоримся по-другому. Помимо белых камней из ожерелья моей покойной супруги, я хочу, чтобы ты, принц Кили, остался при моем дворе как гарант того, что Король-под-Горой никогда не пойдет войной на мои земли.

Условие было суровое, что и говорить! Кили опустил голову. Бильбо не вправе был просить его о согласии на остаток жизни среди лесного народа, вдали от матери, брата, дяди и друзей, однако юноша сам принял решение. Он взглянул на Тауриэль и бесшабашно улыбнулся своей вечной лучистой улыбкой.

- Будь что будет, я согласен на твои условия, король Лихолесья, - заявил он. - Но только после того, как жизнь Торина будет вне опасности.

- Ну разумеется, - кивнул тот. Бильбо украдкой вздохнул с облегчением. Что бы ни повлияло на согласие Трандуила, цель была достигнута. Целители эльфов не зря славятся своим искусством, и можно было быть уверенным, что вскоре Король-под-Горой снова окажется в седле.

========== 21. Дворец короля Трандуила ==========

Узбаду казалось, что он погружен в костер. Тело пылало, в груди все чесалось, но не было сил поднять руку, чтобы избавиться от этих мук. Торин пытался открыть глаза, но веки будто налились свинцом, и он по-прежнему плыл неизвестно куда, проваливаясь в небытие. Звуки из реального мира долетали слабо, больше походя на писк комара над ухом. Король боролся изо всех сил, сражался за каждый вдох — это ведь всего лишь очередная битва, каких немало было в его долгой жизни.

Он слышал шум крови в ушах, шорохи и голоса, но не понимал ни слова — говорили вроде бы на Всеобщем. Проклятье, надо встать, надо вести войско дальше на восток, он обязан сидеть в седле, а не валяться здесь, как бесполезный тюк с тряпками!

Но он не мог. Лежа в горячке и бреду, Торин видел разворачивающиеся перед внутренним взором видения, причудливые и странные. Огромный дракон распахивает крылья, взмывает ввысь, в ясное небо — и рассыпается тучей сияющих звезд, превращаясь в миллионы синекрылых бабочек. Они касаются тела Торина, гладят его крылышками, как будто успокаивают боль. И ему действительно становится легче, горящей груди достигает желанная прохлада. Последняя вспышка острой боли, как будто кожу вскрыли чем-то острым — а потом тихое пение на незнакомом, мелодичном языке.

Торин открыл глаза. Он ожидал увидеть перед собой Лихолесье, черные деревья, поросшие мхом, и толстые нити паутины над головой — но вместо этого над ним склонился Трандуил, что было, собственно, лишь немногим приятнее паучьей рожи.