Клятва ненависти

Криков стало больше, и Гидеон пронесся мимо меня, пока я пыталась понять, что происходит. Сцена, с момента, когда глаза Киллиана расширились, до момента, когда он швырнул нас на землю, каждая секунда мелькала перед моими глазами, как черно-белая полароидная фотография.

В нас стреляли?

Нет, кто-то пытался застрелить меня сзади.

И Киллиан… спас меня.

Я поднесла руку к лицу, моя рука захлопнула рот, когда я неудержимо вздрогнула. Шпильки, удерживающие мою фату, расстегнулись, и кружевная ткань больше не закрывала мое лицо. Я запаниковала, дрожащее дыхание вырвалось из моих легких, когда моя рука вытянулась, и я слепо искал свою вуаль.

Именно тогда я поняла, что Киллиан неподвижно лежит на мне, его вес тела вдавливает меня в землю. 

— Киллиан? — прошептала я, но меня встретила тишина.

Изо всех сил я скатила его со своего тела. Он издал болезненный стон, крепко зажмурив глаза. Я пробежалась взглядом по его лицу, прежде чем мой взгляд пробежался по его телу, чтобы изучить его. С головы до пят.

— Боже мой, — выдохнула я, когда, наконец увидела причину, по которой ему было больно.

Его безупречная белая рубашка была запятнана… кровью. 

— О Боже! Нет!

Я практически разорвала его рубашку в поисках раны. Левая сторона его живота была залита кровью. Пулевое ранение.

Осознание обрушилось на меня, и мое тело стало таким холодным, мои зубы стучали, и меня неудержимо трясло.

Киллиан не просто спас меня от выстрела, он принял за меня настоящую пулю.

Я дрожала с головы до ног, когда вернулся Гидеон, присел рядом с нами. 

— Ты в порядке, Джулианна?

— Я… я не знаю… он… Киллиана застрелили.

Я чувствовала, как нарастает паника, словно связка искр, мерцающих в глубине моего желудка. Гидеон схватил меня за плечи, поворачивая лицом к себе. 

— Помощь в пути. Успокойся, малышка. Ты дрожишь.

Я вырвалась из его рук и рухнула на Киллиана. Я собрала его лицо в своих ладонях. 

— Киллиан, проснись. Открой глаза, пожалуйста!— Умоляла я, рыдая.

Слезы текли по моим щекам.

Мое дыхание стало более быстрым, более поверхностным. Мне пришлось напомнить себе успокоиться, но я не могла. О Боже! Я пыталась замедлить качающийся, вращающийся мир, чтобы сделать что-то, с чем мог справиться мой мозг и мое тело. Но онемение взяло верх.

— Киллиан…

— С ним все будет в порядке. — Голос, казалось, звал издалека, но Гидеон был прямо рядом со мной. Я не могла сосредоточиться на нем.

— Он ранен. Я… ему больно из-за меня. — Мой желудок сжался, и мне стало плохо. — Нет, нет. Нет! 

В отчаянии я прижала руки к пулевому ранению Киллиана. 

— Я должна… надавить, верно? Верно? Он не должен истекать кровью слишком сильно. Если у него будет слишком много крови. Он не сможет. Давить... давить. Нужно...

Мои предложения были фрагментированы; мой голос казался потерянным и сумасшедшим даже для моих собственных ушей. 

— Пожалуйста… не умирай. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Ты не можешь оставить меня тоже. Пожалуйста. Киллиан… Киллиан. Киллиан.

Я не заметила, что на место происшествия прибыло больше людей, пока руки не схватили меня сзади, стаскивая с тела Киллиана. Он издал тихий стон, его глаза, наконец, открылись, но они были остекленевшими от боли. Он как будто не мог меня видеть, как будто потерялся где-то еще.

— Киллиан! — Я закричала.

Но в тот момент, когда он повернулся ко мне лицом, Гидеон развернул меня. Позже я поняла, почему он не позволил Киллиану увидеть меня.

Мое тело было странным, слишком оцепеневшим, слишком холодным, меня трясло, когда старший мужчина прижимал мою вуаль к себе. Давление на грудь усилилось, как будто из меня выжимали жизнь. Именно так это и было. Как будто сам мрачный жнец вытаскивал мою душу из моего хрупкого тела.

Я смотрела, как двое мужчин помогли Киллиану встать. Он что-то сказал им, но я не слышала их шепота. Они ушли с моим мужем, и мой взгляд метнулся к крови на моих руках.

Пятна.

Кровавые.

Запятнанные.

Грязные.

Я рухнула в объятия Гидеона, дрожа и больше не контролируя себя.

Мой разум был просто… пуст. Онемевший.

Тьма окутала меня.

И мое тело сжалось.

 

 

Киллиан

 

— Мы нашли ее, — сказал Сэмюэл, входя в мою комнату с хмурым лицом и стиснутой челюстью. — В лесу, и она мертва. Выстрел в бок ее головы. Похоже на самоубийство, других объяснений нет. Других следов в грязи мы не нашли, и в этом районе больше никого не было.

Я так живо запомнил эту сцену. Секунду Джулианна шутила со мной, а потом я увидел ее. Одна из служанок стояла в десяти футах от конюшни, с пистолетом в руке, направленным в затылок моей жены.

Адреналин все еще струился по моему телу. Быть подстреленным чертовски больно.

И Джулианна могла серьезно пострадать.

Хуже того, она могла… умереть. Этот выстрел был бы для нее смертельным, если бы я не добрался до нее вовремя.

Я не знал, почему это беспокоило меня, когда мне было все равно, продолжает ли она дышать или нет. Но, черт возьми, мое тело действовало против моей воли. Внезапная и острая потребность защитить ее, я не знал, откуда это взялось. Я списал это на адреналин. Я винил в этом слабость момента.