Клятвоотступники

— Как считаешь, Федор Федорович, отпустим Кедрова? Или, может, оставим еще недельки на две? — заранее зная ответ Рыкова, пошутил министр.

— Нет, можно отпускать, Иван Георгиевич. Станислав Михайлович хорошо работал и по изобличению преступников в мундирах, и по подготовке материалов на их увольнение, и по организации работы нашего отдела кадров. От имени следственной группы я хочу тоже поблагодарить его, — ответил Рыков.

— Ну что ж, Станислав Михайлович, считайте, что ваша командировка закончена. Доложите Николаю Тимофеевичу ее результаты. В дальнейшем приезжайте к нам, буду рад вас видеть, — сказал министр, поднимаясь с места и пожимая руку Кедрову.

— Станислав Михайлович, подождите меня. Хочу переговорить с вами по некоторым вопросам, — попросил Рыков уходящего из кабинета Кедрова.

Федор Федорович обсудил с министром план дальнейшего расследования, тактику допросов основных обвиняемых по делу, особо остановившись на изобличении Позуба.

— Спасибо, Станислав Михайлович, что подождали, — поблагодарил Рыков терпеливо ждавшего в приемной Кедрова. — Зайдем ко мне. Что будете пить? Кофе или чай? — спросил Федор Федорович, когда они зашли в кабинет.

— Давайте лучше чай.

— Когда вы уезжаете? — спросил Рыков.

— Завтра самолетом.

— Тогда я с Вольдемаром Александровичем навещу вас вечером.

— Буду рад. Я вот что хотел сказать, Федор Федорович. Работая в составе следственной группы, мне пришлось беседовать со многими сотрудниками Буденновского отдела милиции. Выясняется не очень благоприятная картина. Есть сотрудники и некоторые начальники отделений, которые были тесно связаны с Ситняком, выполняли его неблаговидные задания и виновны не меньше арестованного. В частности, начальник отделения милиции микрорайона Кучеров был правой рукой своего шефа, погряз во взятках и других грязных делах. Список таких сотрудников я оставлю Котову и считаю необходимым продолжить работу по изобличению этой категории, я даже не знаю, как их назвать, скорее всего мерзавцами.

— Безусловно, Станислав Михайлович. Оба — и Цердарь, и Ситняк — пустили ядовитые корни в руководимых ими подразделениях, которые необходимо обрубить. Мы это сделаем. Обещаю…

Вечером в гостиничном номере Кедрова Рыков и Котов организовали прощальный ужин. Он прошел тепло и в обсуждении дальнейших действий. После откровенного дружеского разговора у каждого светлее стало на душе. Распрощались довольно поздно.

6. Трудные допросы

Хохлов на допросах все отрицал, и Давидюк, как ни стремился его расположить к себе, не смог склонить к правдивым показаниям. Поэтому Рыков и Федченко, выполняя просьбу Давидюка, решили сами поговорить с ним. Утром они созвонились по телефону и договорились о встрече в следственном изоляторе. На улице перед главным входом их уже ждал Сауляков, которому предварительно позвонил Федор Федорович.

— А где начальник? — поздоровавшись, спросил он у Лаврентия Александровича.

— Неожиданно заболел. Больше недели на работу не выходит, — ответил тот, сопровождая приехавших к себе в кабинет.

— Угости своим чайком, Лаврентий Александрович, — попросил Иван Сергеевич. — Давно не пробовал.

— Через пять минут будет готов, — заверил Сауляков, подключая электрочайник к розетке.

— Как ведет себя Хохлов и его водитель? — задал вопрос Рыков.

— Хохлов в крайней степени угнетения. Ни с кем не общается, не советуется, ничем не интересуется. С подобным состоянием арестованных мы встречаемся не впервые. Через две недели, как правило, они приходят в норму. Ляховец ведет себя совершенно по-другому. Разговаривает, рассказывает анекдоты, но о своем деле молчит как на допросе, так и в камере, — доложил Лаврентий Александрович.

— Это обычное явление. Арестованному, впервые попавшему под статью закона, необходимо преодолеть психологический барьер и смириться с совершившимся фактом. Он должен почувствовать всей душой, что государство справедливо наказывает за совершенное преступление и от этого никуда не уйти. Это сложный процесс. Попробуй, смирись с тем, что ты преступник, — заметил Иван Сергеевич.

— Вы правы, — согласился с мнением заместителя прокурора республики Сауляков, разливая чай по чашкам. — Ваши слова подтверждаются практикой.

— Мы с Иваном Сергеевичем будем допрашивать Хохлова. Распорядись, чтобы его доставили в следственную комнату, — приказал Рыков.

— Есть, товарищ полковник, — ответил Сауляков.

Он по телефону отдал необходимые распоряжения. Попив чаю, Рыков и Федченко направились в следственную комнату. Хохлов сидел на табурете, низко опустив стриженную голову, на которой особенно ярко вырисовывалась намечающаяся лысина. Не вставая с места, он ответил на приветствие и внимательно посмотрел сначала на одного, потом на другого из вошедших. Федор Федорович назвал себя и представил Ивана Сергеевича, сказав, что тот будет вести протокол допроса.