Клятвы и слёзы

Когда мама работала допоздна, я оставалась у Эвелин. Она наполняла мой желудок своей вкусной едой, затем давала мне в руки кружку молока, подогретого на плите, и читала мне, пока я не засыпала, лежа головой у неё на коленях, в то время как она гладила меня по волосам. Весь следующий месяц после смерти мамы я оставалась с Эвелин почти каждую ночь. Она пыталась кормить меня, заставляла меня пить молоко, пыталась отвлечь меня одной из её книг. Но всё, что я могла делать, это спать, и даже это мне удавалось делать урывками.

Лиам приподнял пальцами мой подбородок и приблизил моё лицо к своему.

— Ты опять где-то далеко от меня.

— Прости.

Я убрала подбородок с его пальцев и прошлась взглядом по незамысловатому и строгому декору, который казался простым, но, вероятно, стоил ему немалых денег.

Лиам вздохнул, обхватил рукой мою руку и потянул в сторону огромной двери. За ней находилась холостяцкая кухня: мрамор шоколадного цвета с бежевыми прожилками, медные аксессуары и шкафчики с дымчатыми стеклами, которые открывались одним нажатием пальца. Я уже была в этом доме, но тогда мне не довелось побывать на кухне.

Лиам достал пластиковые контейнеры из холодильника, поставил их на мраморный остров и снял крышки.

— Ты всё это сам приготовил? — спросила я, забравшись на один из кожаных стульев и восхищаясь тем, какой чистой и блестящей была его кухня.

— С тех пор как умер папа, мама Мэтта продолжает фанатично присылать мне еду.

— Очень мило с её стороны.

— Она хорошая женщина. Я слышал, она приходила, чтобы помочь в гостинице.

Он достал две тарелки и приборы.

— Так и есть. Как и Изобель.

— Стая заботится о своих.

Меня наполнило тёплое трепетное чувство. Мне бы никогда не надоело слушать то, что я была частью стаи.

Он кивнул подбородком в сторону еды.

Осознав, что мы всё ещё очень мало знали друг о друге, я спросила:

— Какая у тебя любимая еда?

— Стейк.

Он положил что-то похожее на поленту⁴ себе на тарелку, после чего добавил зелёных бобов и толстый кусок подрумяненного мяса.

— Не очень оригинально, ага?

Он одарил меня самодовольной улыбкой, поставил свою тарелку в микроволновку, нажал пару кнопок, после чего кухня наполнилась мягким жужжанием.

— А что насчёт тебя?

— Я люблю почти всё. Но я испытываю слабость к мексиканской кухне. Эвелин… — я провела рукой по волосам, — часто готовила нам в Лос-Анджелесе.

После того, как я приготовила для себя тарелку, Лиам поставил её в микроволновку.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Было бы здорово.

Он открыл холодильник и достал оттуда бутылку воды и бутылку пива.

— Это похоже на первое свидание, — сказала я.

Он открыл своё пиво, сделал большой глоток и наклонился ко мне с поцелуем.

— Я не хочу, чтобы это было нашим первым свиданием. Я хочу сводить тебя куда-нибудь. Давай завтра вечером, только ты и я.

Моё сердце застучало быстрее, но затем замедлилось, когда я вспомнила, что завтра вечером я навсегда удалю контакт своего кузена из телефона. Моё отрывистое дыхание заставило Лиама наклонить голову набок.

— Ты не хочешь, чтобы тебя видели вместе со мной? — спросил он.

— Что? — я постаралась успокоить свой неровный пульс. — Нет, дело не в этом.

Я провела указательным пальцем по запотевшим стенкам своей бутылки.

— Я хочу сходить куда-нибудь с тобой, только не завтра.

Его глаза были полны сожаления. Я не знала — и не стала спрашивать, боясь его ответа — было ли это связано с его угрызениями совести из-за моего кузена или с тем, что приходилось откладывать наш ужин.

Микроволновка издала сигнал. Лиам протянул мне мою тарелку, после чего опустился на стул рядом со мной. Мы не разговаривали, сосредоточившись на еде и потерявшись каждый в своих размышлениях.

Я не чувствовала вкуса. Это было просто топливом для моего истощенного тела и способом не разговаривать об Эвересте.

Когда я закончила, я отнесла тарелку к раковине и помыла её.

— Тебе необязательно это делать, Несс. Каждые два дня ко мне приходит человек и убирается.

— Я так долго убирала за собой и другими, что это укоренилось в моей ДНК.

Я улыбнулась ему и вытерла руки о кухонное полотенце, которое висело на ручке духовки.

— Ты этим занималась в Лос-Анджелесе?

— Да, а ещё работала официанткой, но я это ненавидела, — я сморщила нос. — Какой клининговой компанией ты пользуешься?

Лиам допил остатки своего пива.

— А что?

— Я скоро останусь без работы.

— Ты же не собираешься убирать дома?

Я нахмурилась.

— Это единственное, что я умею, Лиам.

— Ты теперь часть стаи, Несс.

— И что? — я скрестила руки на груди. — Оборотни считают ниже своего достоинства убираться в домах?

— Я помогу тебе найти нормальную работу.

— Уборка домов это нормальная работа.

— Но ты можешь найти лучше.

— У меня только диплом о среднем образовании, Лиам.

— Завтра мы заедем в Университет Колорадо и подадим документы.

— То есть, после того, как ты разделаешься с моим кузеном? — огрызнулась я, мой голос прозвучал напряжённо, каким было и моё тело.

Лиам встал со стула, обошёл остров и подошёл ко мне.

— Несс…

Я крепко сжала губы.

— Ты злишься.