Клич

— Верно ли, — спросил Зеленый, — будто бы румыны намеревались просить об отсрочке? Поговаривают, будто князь Карл, подписав конвенцию, убоялся вдруг последствий нарушения конституции и решился собрать пятнадцатого числа Сенат, чтобы легализовать заключительный акт? Или это досужие вымыслы?

Крживоболоцкий усмехнулся и с хитрецой посмотрел на Зеленого.

— И откуда только журналистам всегда и все известно? Полагаю, что никаких изменений не будет. Мы основательно подготовились к войне, а в случае отсрочки лишились бы внезапности наших действий. Не думаю, чтобы государь откликнулся на просьбу Карла в положительном смысле.

Зеленый собрался было что-то записать в блокнот, который уже подготовил заранее и расположил на коленях, но генерал остановил его:

— Разговор наш тет-а-тет, поэтому убедительно прошу вас… Только после подписания манифеста, только после.

— Я это прекрасно понимаю, Яков Степанович, — спохватился Зеленый, — но для памяти, так сказать…

— И вас, господа, хочу строжайше предупредить, — повернулся он к Левашову и Крайневу, но смотрел главным образом на Владимира Кирилловича, — никаких разговоров за пределами этого помещения.

— Яков Степанович! — с укоризной проговорил Левашов. — Да разве я когда-нибудь вас подводил?

— Не подводили, так подведете, — сказал Крживоболоцкий с улыбкой, но глаза его оставались строгими. Он продолжал пристально изучать Крайнева, постукивая при этом ладонью по подлокотнику кресла. — Но перейдем к делу. Как вы смотрите на предложение Артура Всеволодовича? — обратился генерал к Зеленому.

— Как я уже докладывал, — с готовностью привстал Зеленый, — от нас утвержден…

— Знаю, знаю, — прервал его Крживоболоцкий, — от нас утвержден Сокальский и все такое. И потом, к чему официальный тон? Вы не солдат, и я не ваш начальник, мы же с вами договорились… Думаю так, господа, — сказал генерал, глядя на сей раз только на Левашова, — вопрос этот будет улажен через наше ведомство. Ведь вовсе не обязательно, чтобы вы были прикомандированы к Главной квартире, я вас правильно понял? — Тут он обратился к Крайневу: — Надеюсь, у вас есть приличные рекомендации?

Рекомендации у него были: об этом друзья Владимира Кирилловича позаботились еще в Петербурге.

— Вот и хорошо, — кивнул Крживоболоцкий, рассеянно проглядев бумаги. — "Голос", "Неделя"… И даже "Правительственный вестник"? Очень хорошо, — повторил он. — Думаю, что с такими бумагами вам не грозят серьезные затруднения.

— А что, некоторые затруднения возможны? — насторожился Крайнев.

— В наше время все возможно, — сказал генерал. — В последние дни Карл Генрихович вдруг стал сверх меры подозрительным. Может быть, это связано с возвращающимися из Сербии добровольцами.

— Но они-то при чем? — удивился Левашов.

— Э, не скажите, — улыбнулся Крживоболоцкий. — Недавно, например, едва не случился большой скандал. Правда, не у нас, а в Бессарабском управлении.

— Что-нибудь связанное с турками?

— С турками, да не с теми. Представляете себе, в Унгенах при досмотре вещей на таможне у одного из наших офицеров обнаружили том Чернышевского и две лекции, прочитанные Лассалем, правда, на сербском языке. Управляющий таможнею хотел отправить эти книги в цензурный комитет, но, раздумав, порвал их и передал таможенному старосте для сожжения, а тот, не будь дурак, книги не сжег и доложил куда следует. Такая ли завертелась карусель, не приведи Бог!..

— Возмутительно! — подскочил на своем стуле Зеленый. — А в нашей армии? Думаете, у нас нет пропагаторов?

— Возможно, и есть, — уклонился от прямого ответа Крживоболоцкий и, не желая продолжать неприятного разговора, встал. — К сожалению, время мое исчерпано, господа. — И, пожимая всем руки, сердечно напутствовал Владимира Кирилловича: — А вам особо желаю удачи.

62

Вскоре Бибиков с Дымовым отправились в Кишинев. Крайнев, корреспондентские документы которого еще не были выправлены, остался один и изнывал от безделья.

Однажды Левашов, к которому он, по обыкновению, заехал ввечеру, чтобы поужинать и перекинуться в картишки, встретил его в заметном волнении.

— Война объявлена, — сказал он, протягивая ему свежий номер "Одесского вестника". — Вчера получены телеграммы…

Крайнев развернул газету. На первой странице был опубликован манифест царя, затем следовали краткие сообщения корреспондентов и пространный отчет о происходившем в Кишиневе смотре войск, в котором принимали участие 14-я пехотная и 11-я кавалерийская дивизии с частью саперной бригады, собственный его величества конвой и две только сформированные болгарские дружины. Стоя перед налоем, архиепископ Павел зачитал царский манифест и благословил образами "великого архистратига" Николая Николаевича и начальствующего над расположенным в Кишиневе войском генерала Драгомирова.

— В Константинополь только что прибыл новый английский посол Лаярд, — сказал Левашов, узнававший всегда обо всем раньше всех, — он надеется сделать последнюю попытку к устранению войны, но турки будто бы отказываются…