Клинические разборы в психиатрической практике

Теперь о течении заболевания. Отец — глубоко аутичный, угрюмый, безразличный. Наш больной в детстве перенес органическое заболевание ЦНС, осложнившееся тугоухостью, что, безусловно, значительно отразилось на его дальнейшем развитии и личностных особенностях. Все же до 41 года больной оставался полностью социально адаптированным, имел нормальную семью, работу, никогда не считался странным. Учитывая наследственный фактор, нельзя отрицать наличие так называемой шизоидии, то есть некой предрасположенности к эндогенной патологии, трудно отличимой от латентной шизофрении. Заболевание началось с атипичной гипомании. Полностью отсутствовала характерная триада. Измененный аффект проявился в виде примитивной сексуальной расторможенности, напоминающей скорее начальные признаки лобной «органики» или прогрессивного паралича. По-видимому, трудно исключить элементы подострого состояния, когда возможны иллюзорные расстройства, нарушения мышления дали толчок к формированию бредовых расстройств и бредоподобных фантазий. Характерно полное отсутствие соответствующего измененного поведения больного. Внешне он оставался таким же, без всяких признаков психоза. Диагноз следует рассматривать между бредовым психозом у больного с органической патологией ЦНС и манифестацией латентной шизофрении на органической почве. Новообразование мозга и сифилитическое поражение вряд ли правомерны. Против объемного процесса говорит отсутствие характерных жалоб больного и признаков очаговости в неврологическом статусе. Диагноз прогрессивного паралича не подтверждается ни анамнезом, ни неврологическим статусом, ни анализом крови. Против обоих диагнозов говорит также быстрая редукция измененного аффекта, монотонность психических расстройств. Я все же больше склоняюсь к диагнозу бредового психоза у больного с органическим поражением ЦНС и снижением личности по органическому типу. Против диагноза шизофрении говорит многолетняя стабильность состояния, хорошая социальная адаптация, отсутствие характерных процессуальных изменений личности, данные патопсихологического обследования. Структура психотического эпизода практически не укладывается ни в один из вариантов шизоаффективного или бредового синдрома процессуальной этиологии. По-видимому, терапия сделала все, что могла: произошла полная дезактуализация бредовых идей, хотя критика к ним отсутствует. Можно переходить на амбулаторную терапию уменьшенными дозами галоперидола в таблетках или галоперидолом деканоатом.

5. Может ли нейроинфекция обострить латентное посттравматическое стрессовое расстройство?

Семинар ведет А. Ю. Магалиф

Врач-докладчик С. А. Шувалов

Вашему вниманию представляется больной Ш., 1947 года рождения, поступил в Московскую психиатрическую больницу № 3 им. В. А. Гиляровского 6.03.2000 г. по направлению психоневрологического диспансера (ПНД), ранее за помощью к психиатрам не обращался. Находится у нас неполных 3 суток.

Анамнез (со слов больного). Психических заболеваний в роду не было. Отец трагически погиб от электротравмы, мать умерла в 1986 г. от сердечно-сосудистого заболевания. Со старшей сестрой никаких отношений не поддерживает. О том, как протекала беременность и роды у матери, не знает. В развитии не отставал, рос подвижным, общительным, энергичным, посещал детские сады. В детстве очень боялся врачей. В школу пошел с 7 лет, учился средне, без особого интереса, увлекался спортом: волейболом, баскетболом, вольной борьбой. После окончания 11 классов поступил в Московский институт торговли. После первого курса по настоянию тетки пошел в армию, так как в 17 лет спустил с лестницы отчима, который сломал ключицу и подал в суд. Служил в морской пехоте на Дальнем Востоке с 1965-го по 1968 год. Служба протекала ровно, демобилизовался на общих основаниях рядовым. В 1969 г. поступил в Высшее командное парашютно-десантное училище в Рязани, которое закончил с отличием в 1972 г.