Клинки императора

Голова сларна качнулась на неестественно длинной шее вправо, затем влево, змееподобная и хищная одновременно. Человек на его месте сдался бы и сбежал, обнаружив, что двое его приятелей убиты на протяжении каких-то пары минут, но было трудно вообразить что-либо менее человекоподобное, чем сларны. Язык твари мелькнул между губ, пробуя воздух, и сларн медленно сместился влево. Он чего-то выжидал, выбирал удобный момент. Валин, однако, не собирался ждать.

– Ты здесь не единственный, кто знает, как нападать, – прорычал он и швырнул факел прямо в голову твари. Кент знает, как слепое животное вообще смогло понять, что происходит, и тем более так быстро отреагировать, однако сларн одним стремительным движением поймал факел в воздухе, перекусил древко и отшвырнул в сторону. Валин этого не ожидал; впрочем, кеттрал были обучены не слишком-то полагаться на ожидания. «Рассчитывать на то, что ты хочешь, – любил говаривать Блоха, – лучший способ оказаться трупом». За те несколько секунд, которые понадобились сларну, чтобы отбросить факел, Валин успел броситься вперед и вытащить свой клинок из брюха его убитого собрата. Когда противник повернулся к нему мордой, он уже опускал сверкающее лезвие мощным манджарским колющим ударом сверху, проткнув череп твари, пригвоздив обе челюсти и впечатав ее голову в каменный пол пещеры.

На протяжении нескольких мгновений сларн судорожно бился, с такой энергией, что Валин уже решил, что он еще жив. Потом тварь затихла. Содрогаясь от изнеможения, Валин высвободил клинок из ее черепа и тщательно обтер его о молочно-белую кожу трупа. Как всегда после схватки, кровь грохотала в его ушах, а в легких саднило так, словно их продраили песком. Он понятия не имел, сколько времени продолжался бой, но сейчас боль от яда ощущалась уже в грудной клетке, и даже когда он поднял с земли факел, пещера казалась темной. Валин мрачно подумал, что хоть и выиграл схватку, но, кажется, провалит Пробу. Не будет иметь значения, скольких сларнов он убьет, если так и не найдет их яйца. Сколько у него осталось времени? Час? Может быть, два? Высоко подняв факел над головой и выставив вперед клинок, он снова углубился в туннели.

В огромной каверне, границей которой служил глубокий и быстрый поток, его настигла целая охотничья стая. Он проводил разведку за острым выступом скалы и, обернувшись, обнаружил, как они стремительно заполняют пространство: трое, пятеро, целая дюжина, если не больше – челюсти разинуты, бледные безглазые морды словно светлые пятна среди теней. Хотя Валин и поднял клинок, в желудке у него поселилась свинцовая тяжесть. Даже с тремя он справился с трудом; двенадцать же… даже если бы он был полон сил, сларнов было слишком много, а сил у него оставалось очень мало. Его рука начинала дрожать, ноги были слишком слабы, чтобы стоять твердо. В таком состоянии хорошо если он сможет сразиться хотя бы с одной из этих Кентом клятых тварей.

Нетвердыми шагами Валин принялся отступать назад, к темной стремительной воде. Здесь было негде найти укрытие, некуда бежать. Он рискнул взглянуть через плечо: поток несся сплошной тугой струей, на протяжении сотни шагов огибая край пещеры, чтобы затем нырнуть в темную пасть скалы. В той стороне его не ждало ничего, кроме тьмы и смерти, но помещение быстро заполнялось сларнами. «Перед лицом несомненного уничтожения ищи отсрочки, – писал Гендран. – Для обреченного человека любое будущее является другом».

– Ну ладно, Хал, – проговорил Валин, вкладывая клинок обратно в ножны и покрепче ухватывая факел. – Теперь начинается настоящая Проба.

Он вдохнул полную грудь воздуха и прыгнул в реку.

Течение подхватило его сильными ледяными пальцами и сразу же затащило под воду. Свет померк, и Валин погрузился в текучую черноту. Сперва он пытался держаться прямо, потом понял, что это неважно, и просто поднес обе руки с погасшим факелом к лицу, чтобы защитить его от столкновений. Течение было еще сильнее, чем он предполагал. Оно ревело в ушах, тащило его вдоль выглаженного каменного ложа, угрожая ударить о какой-нибудь невидимый выступ и унося все глубже и глубже в лоно земли.

Перед его глазами начали вспыхивать звезды – свет, где не должно быть никакого света. Со странным спокойствием Валин осознал, что, возможно, сделал неправильный выбор, предпочтя смерть в холоде и темноте, в множестве миль ото всех, кого он знал. Эта мысль должна была вызвать в нем гнев и ужас, однако вода охладила огонь в его легких, а темнота окутывала его почти с нежностью. Ему хотелось последний раз повидать Ха Лин, попросить у нее прощения, рассказать, насколько ее постоянное присутствие рядом поддерживало и укрепляло его… Но она пошла другим путем. «Мне тоже надо было пойти другим путем», – отрешенно подумал он.