Клинки Юга

Милая леди, послушай,
Как ветер шепчется с грушей,

Как он ласкает каштаны…
Как я хочу быть желанным.

Милая леди, взгляни же:
Небо спустилось пониже

И укрывает дубраву…
Мне б на тебя то же право…

Милая леди, скажи мне:
Будешь моею отныне?

Чтобы нам нежно шептаться,
Тайной любви укрываться…

Парни и девушки, сидевшие рядом с певцом, слушали, вздыхали, улыбались друг другу, а самые решительные дарили поцелуи предметам своей симпатии…

В покоях короля, в огромной постели, под прохладой сиреневого шелка женщина обнимала мужчину. Оба лежачи неподвижно, утомленные любовью, умиротворенные нежной песней из парка: ее звуки мягко сочились сквозь легкие занавеси на раскрытом окне.

– Зачем едешь? Неужели в стране нет больше воинов? – Когда песня окончилась, эти вопросы Марта прошептала жарко и отчаянно в ухо короля.

– Ты же все понимаешь. – Он отвечал тихо, погружая пальцы в темные, шелковые пряди ее волос.

Она смолчала, обняв его еще крепче, словно опасалась, что именно сейчас потеряет. Он все понял, ответил на ее объятия и успокоительно зашептал:

– Милая, все будет хорошо. Чего ты боишься? Я отправляюсь выполнять свои обязанности. И я умею это делать…

– Твоя самоуверенность… Когда ты такой, я за тебя боюсь, – девушка уткнулась носом в плечо любимого. – Фред, можно хоть немного быть осторожнее? Беречь себя? Мне кажется, шрамов с тебя уже хватит. – Она осторожно погладила небольшой рубец, что «украшал» его грудь под ключицей, потом коснулась губами другого шрама – на шее.

– Ну, от такого не зарекаются. – Фредерик, улыбаясь, взял ее руку в свою, переплел пальцы с ее пальцами. – Я ж не беру с тебя обещаний не колоться при шитье.

– Не сравнивай…

– Почему? Ты владеешь иголкой, я – мечом. У каждого свое дело.

– Одно дело уколоть палец…

– Марта! – Он прервал ее возражение укоризненным тоном. – Что бы ты ни говорила…

– Ты не изменишь решения, – со вздохом отозвалась девушка.

– Умница моя. – Фредерик не переставал улыбаться, а теперь еще крепче прижал ее к себе.

– Тогда, тогда… – Она пробурчала ему под мышку: – Тогда я поеду с тобой!

– Что?

– С тобой поеду! – Марта, подняв голову, сказала уже громче и с вызовом.

– Это шутка?

– Нет! – вызова в ее голосе стало еще больше, а взгляд метнул что-то типа молний – как это было на нее непохоже. – И с мечом я управлюсь не хуже, чем с иглой!

Лицо Фредерика стало жестким: глаза чуть сузились, в них блеснул металл, губы поджались. У Марты даже холодок по спине пробежал – показалось, что статую она сейчас обнимает, а не живого человека.

– Кто я? – тихим, но стальным голосом, спросил он.

– Король Южного Королевства, – вздрогнув, ответила девушка.

– А кто ты?

– Я слуга вашего величества. – Сказав это, она покорно опустила голову.

– Ты, видно, разозлить меня хочешь? – Фредерик вскочил с постели, порывисто заходил по комнате. – Я тебя просил не говорить так? Просил: не считать себя моей прислугой? И что я слышу?!

Он смолк, увидав в глазах девушки смятение, что граничило с испугом, и запустил пятерню в свои жесткие волосы, взъерошил их – жест, который всегда сопровождал его в те минуты, когда понимание и решение проблем давались тяжело. Затем сказал тише и мягче:

– Прости, я не держу себя в руках…

Сел рядом, накинул на плечи Марты одеяло, заметив, что она слегка дрожит.

– Прости, – повторил. – Но прошу еще раз, помни: ты мне не слуга. Ты – та, что мне дороже всего в этой жизни. Ты и Гарет. Я просто не хочу даже мысли допустить, что тебе или ему что-то угрожает. Поэтому ты останешься здесь, с моим сыном.

– А если что-то случится с тобой? Я ведь тоже даже думать об этом не хочу, – прошептала Марта.

– Я обещаю, что буду очень осторожен. – Фредерик вновь взял ее руки в свои. – Даю честное королевское слово.

– Не лукавь. Твое «осторожно» и мое сильно отличаются.

– Знаю-знаю. Твое «осторожно» – это «сиди дома и не высовывайся». Но поверь: моя жизнь с недавних пор мне стала дорога. Я обещаю не рисковать ею зазря… А теперь ты обещай. Обещай, что не последуешь за мной…

– Нет! – вдруг вскрикнула девушка.

– Марта! – Фредерик тоже возвысил голос, столкнувшись с таким неповиновением.

– Никогда я не дам такого обещания! Можешь даже прогнать меня! Но такого обещания я давать не буду! Никогда! – Ее глаза сверкали, а лицо было лицом разгневанного небесного воина.

Фредерик не нашел, что ответить. Это мгновение так напомнило ему разговор на берегу озера, в тот день, когда он вернулся домой с севера. Те же боль и обида в голосе и взгляде. Тогда она тоже кричала «никогда!», отвечая на его предложение «забудь меня». Тогда чуть не случилось нечто ужасное…

– Прости, прости меня, – это все, что смог сказать.

Она помолчала, пару раз прерывисто вздохнула: