Клинок Белого Пламени

— Ты, наглая соплячка… — прорычал Арох. Задела его эта глупая человеческая девчонка. И он сорвался: — Ты смеешь осуждать меня?! Что ты можешь знать о том, как на руках умирает брат?! О том, как горит заживо сестра?! О том, как убивают нерожденных детей?!! Они все дрались и отдали жизни за то, чтобы вы, смертные, могли жить! Я остался один! ОДИН! И я даже умереть не могу, потому что я бог Купола! Ты, сопливая дура, думаешь, будто что-то знаешь?! Что ты можешь знать о вечности одиночества?! У тебя — полтора века жизни, все впереди и все возможно!.. Ради того, чтобы это было, они все погибли, оставив мне пустую беспросветную вечность! И ничего, НИЧЕГО впереди!.. Почему вы все считаете, что достойны жизни больше, чем бессмертные сыновья Творца?! Вы предали даже память о тех, кто отдал все и все потерял!.. Хотя чего еще ждать от людей… если вы своих же отцов и братьев предаете и бросаете, украв жизнь у тех, кто принес в жертву свои души ради ваших жизней…

Дверь распахнулась в ночь, и снежные волки ворвались в теплое помещение, распугав людей и окружив бога-волка.

— Великий вожак… — склонился снежный волк.

— Вожак… — склонил голову Арох.

— Уйдем с нами.

— Куда, Ледок? — Его лицо исказила горькая усмешка. — Разве можно уйти от себя самого?..

Волк встряхнулся и встал с колена высоким, немолодым мужчиной. Белая кольчуга, седые волосы, светлая до белизны кожа, суровое лицо бывалого воина.

— Мы слышим, как тебе тяжело среди людей, вожак. — Ледок опустил тяжелую руку на плечо бога. — Прошу тебя, Арох. Пойдем с нами. Нас ждет большая зимняя охота. Мы не люди и не будем лезть под кожу, пытаясь читать душу, как эти глупые смертные. Ты знаешь, что с нами тебе будет легче. Побудь хоть немного вольным зверем. Прошу, вожак…

— Уйдем, Ледок, — согласился Арох. — Волки гораздо честнее людей.

— И свободней, великий.

Когда ушли волки, забрав своего божественного собрата, люди очнулись не сразу. Но вот кто-то закрыл дверь, кто-то заново растопил огонь в очаге. Один из мужчин обратился к девушке-менестрелю:

— Ты что наделала, Рита?..

Та смотрела на дверь, плотно сжав губы и сощурившись.

— Мне кажется, мы чего-то не знаем о войне, — отчетливо произнесла она. — Мне кажется… Я уверена, что нам очень много врут о героях великой войны.

Руану было страшно. Криатон смотрел с вызовом, Дариат уставился в каменный пол, Матиалис нервным движением почесывал брюшко огромного паука, сидевшего на плече. Амат полулежал в кресле, бессильный, искалеченный Пламенем, потерявший саму свою суть. Пламя выжгло в нем способность творить, бессмертие, силу. Все… Не уничтожило личность, но теперь никто не назвал бы его даже просто богом.

— Ну? — Миниатюрная девушка обвела демиургов ледяным взглядом. — Начинайте оправдываться.

Мужчины неуверенно переглянулись.

Пожалуй, это выглядело смешно со стороны. Пятеро взрослых мужчин испытывают неподдельный страх перед хрупкой на вид девушкой, которая доставала только до носа даже Руану, самому невысокому. И было бы смешно… если бы за плечами у девушки не было столь страшной репутации.

— Прекраснейшая… — вперед вышел Криатон. — Должны признаться, мы несколько увлеклись…

— Увлеклись? — Она картинно заломила бровь, похожую на крыло летящей чайки. — Убийство любимых детей моей дочери — это называется «увлеклись»?

— Но они же всего лишь созданные! — не выдержал Руан, произнеся «созданные» так, будто говорил «вещи». И тут же почувствовал, как ужас едва не захлестнул с головой, перехватывая дыхание и срывая сердце в галоп. Она посмотрела ему в глаза. Всего лишь.

— А кто же тогда вы, демиурги? — усмехнулась Седая Смерть. — Вы ведь тоже созданы. Кто-то — мирозданием, кто-то — судьбой, кто-то — жизнью…

— Мы не знали, что Смычок — ваша дочь, Прекраснейшая, — подал голос Дариат.

Стоящее сейчас перед ними существо не являлось ни божеством, ни демиургом. Мужчины не поручились бы, что сейчас она полностью присутствует здесь. Существо не было ни великим, ни бесконечно сильным. Слабее каждого из тех, кто здесь находился. Оно вообще не имело никакой определенной силы! Ни созидания, ни разрушения, ни просто могущества… Ни-че-го. И это не мешало каждому его опасаться. Они боялись обратить на себя внимание бесконечно древнего существа. Даже Теневой Актер и его отец не вызывали такого страха, как хрупкая на вид девушка.

— Ну что ж, мальчики… и девочки, — произнесла она, по-особому выделив последнее слово и пронзительно взглянув на побелевшего как полотно Матиалиса. Теперь демиург точно знал, какое наказание его ждет. И хорошо, если просто женское тело, а то ведь и публичный дом может случиться. Где-нибудь в Междумирье. Ох, и зачем он вмешался в реальность? Исправил пол еще не зачатого в тот момент ребенка!.. — Вы сами привлекли мое внимание. Добровольно. Теперь играть буду я. А вы будете моими игрушками.

Руан не выдержал. Ножи он всегда бросал метко. Этот вошел точно в сердце девушки. Та несколько мгновений стояла и глядела на Рыжего с удивлением, потом упала и умерла. На ней не было никакого доспеха.

— Что — так просто?.. — удивился в повисшей тишине Руан.