Клинок его Величества

— Я вас не боюсь… — стараясь, чтобы мой взгляд выражал диаметрально противоположные эмоции, пробормотала я. И подстроила ритм своего дыхания под его. — Просто не ожидала, что третий человек в Онгароне будет ужинать в таверне того самого постоялого двора, в котором я решу остановиться…

— Вы знаете, здесь очень неплохо готовят мясо… — улыбнулся Дартэн, неопределенно пошевелил пальцами, и его спутник — сотник Виллар Зейн — выскользнул из-за стола и куда-то испарился. — В общем, я здесь бываю довольно часто…

«Знаю…» — мысленно усмехнулась я. — «Барон Ларэ рассказал нам о ваших привычках почти все…»

— Кстати, тут довольно жарко, а вы все еще в шубе… Может, стоит ее снять?

Я посмотрела на пышущий жаром камин, слегка покраснела, переступила с ноги на ногу и сбросила шубу на руки подскочившей ко мне Фроськи.

Граф онемел. В прямом смысле слова: у него отвалилась челюсть, а довольно-таки крупный кадык задвигался вверх-вниз, как кузнечный молот в руках каменотеса. Он потрясенно молчал целых двенадцать ударов моего сердца! Потом вытер вспотевшие ладони о камзол и восхищенно воскликнул:

— Вы — самая красивая женщина, которую я видел за свою жизнь!

Я отзеркалила движение его кистей, потупила взгляд и покраснела еще гуще:

— Вы мне льстите…

— Ничуть не бывало!!! — с жаром воскликнул граф, в мгновение ока оббежал вокруг стола, замер в шаге от меня и церемонно поклонился: — Леди Янина! Позвольте пригласить вас отужинать за моим столом…

— Право… Мне неудобно вам отказывать, но…

— Зал — дворянский, значит, вы должны будете отправить служанку и телохранителя в людскую. Кушать одной? Простите, но настоящие леди, тем более такие красивые, как вы, не должны ужинать в одиночестве!

— Я собиралась заказать ужин в покои… — промямлила я. И, так же, как он, прикоснулась к волосам: — Мой папенька…

— Вы не доверяете третьему человеку в королевстве? — возмущенно перебил меня Ратский.

Я тут же стушевалась:

— Доверять — доверяю. Но ужин наедине с мужчиной отразится на моей репутации. И далеко не лучшим образом…

Мой сокрушенный вздох был таким тихим, что чтобы услышать его, надо было обладать чрезвычайно острым слухом. Зато взгляд, которым я оглядела стоящего передо мной мужчину, мог свести с ума даже покойника. Граф Дартэн был жив и здоров, поэтому вздрогнул, облизал враз пересохшие губы и… согласился:

— Да… Пожалуй, вы правы… Что ж, сделаем по-другому: здесь, в «Кабаньем рыле», есть отдельный кабинет… Давайте переместимся туда…

Я заколебалась, опустила взгляд, отзеркалила очередной жест, и… снова отрицательно мотнула головой.

Сказать «нет» он мне не позволил:

— Скажите, баронесса, вы прибыли в Маллар по чьему-то приглашению?

— Н-нет…

Бледность, разлившаяся по моему лицу, выдала ему все недосказанное. То, что я уехала из дому без ведома отца. Что не представляю, что делать в столице. И что очень не хочу, чтобы Ратский об этом догадался.

Он едва заметно прищурил глаза… и улыбнулся:

— Я вас понимаю! В один прекрасный день вы выглянули в окно и поняли, что Рошер — это болото. Что каждый прожитый вами день похож на предыдущий. И что в вашей жизни не происходит ничего интересного…

«Пораженная его проницательностью», я опустила взгляд и еле слышно выдохнула:

— Да, ваша светлость!

В это время за моей спиной скрипнула дверь, и в зал вошел Виллар Зейн. Коротенький обмен жестами — и Ратский, как ни в чем не бывало, продолжил:

— Наверное, по дороге сюда вы мечтали о месте фрейлины королевы Мелисенты?

Я еле заметно прогнула спину, приподняла грудь, и, отметив мгновенную реакцию на мое движение, грустно улыбнулась:

— Вы снова угадали… Впрочем, о чем еще может мечтать девятнадцатилетняя девушка, уставшая от созерцания бескрайних полей Рошера?

— Ну, например, о том, чтобы удачно выйти замуж… — хохотнул начальник Тайной канцелярии. — А вы знаете, что получить место фрейлины не так просто? Для того чтобы ее величество смогла оценить ваши манеры и внешность, требуется протекция…

— Протекция? — переспросила я, растерянно захлопала ресницами и закусила губу.

Установившаяся между нами связь была еще недостаточно сильной, но на продемонстрированные мной слабость и беззащитность Ратский среагировал именно так, как было надо — вскинул голову, расправил плечи и чуточку подался вперед:

— Да! Надо, чтобы кто-нибудь из высших сановников уверил ее величество в вашей благонадежности… Скажите, вам есть к кому обратиться?

И он, и я знали, что обратиться мне не к кому — после того, как барон Лимер Рошер, «мой отец», крепко выпив, ударил вдову графа Эргемли, от него отвернулись даже самые близкие друзья.

— Нет, нету… — опустив голову, призналась я. Потом гордо приподняла подбородок, вытянула руки назад и прошипела: — Фроська, шубу!

— Постойте, леди Янина! Вы забыли про меня! Мое слово имеет вес! Как для короля Бадинета, так и для его супруги… И я с удовольствием замолвлю его за вас! Если, конечно, вы не будете против…

Я снова покраснела. И, делая вид, что колеблюсь, провела указательным пальцем по губе:

— А вас это не затруднит?