Клинок флибустьера

Он посмотрел на нее укоризненно, но ничего не сказал. И Миле стало не то чтобы стыдно, но некомфортно. Возможно, он говорит правду, но все это как-то бездоказательно. И все равно нужно поменьше болтать.

— Ну да, — сказала она, — моего мужа держат эти, из «Вечной памяти». Они приходили и ко мне в квартиру, мне удалось скрыться. Тогда они… они сожгли его машину с неизвестным человеком. После этого полиция вызывала меня на опознание. Думаю, те люди сделали это именно для того, чтобы я не заявляла о его исчезновении в полицию.

— Мили… Мила! — Роберт прижал руки к груди. — Отдайте мне то, что оставил вам муж, случайно или нарочно, это очень важно!

— Вы меня не поняли, — процедила Мила. — Во-первых, у меня нет этой вашей суперважной вещи. Во-вторых, если бы она была, то просто так я вам ее не отдала бы. Вы должны мне помочь освободить мужа и сделать так, чтобы эти, из «Вечной памяти», отстали от нас навсегда. И тогда, возможно, мы вернемся к этому разговору.

— Ну… — Роберт долго молчал, прикидывая, надо думать, что можно сделать.

А Мила думала, что, хотя муж и поступил с ней плохо, она вовсе не желает ему смерти. Хоть он и навел на нее тех двух уродов, все же это ее муж, они прожили вместе три года, и сейчас не время выяснять отношения, нужно его спасать.

— Что ж, — наконец сказал Роберт, — я разработаю план, и мы встретимся снова.

— Согласна. — Мила посмотрела на часы. — А сейчас вы не могли бы отвезти меня домой? Уже поздно, а мне завтра на работу.

Ее собеседник встал молча.

Никто их не преследовал, пробок тоже уже не было, так что доехали они быстро. Роберт предусмотрительно остановил машину у соседнего дома, так что Мила в одном платье здорово замерзла, дойдя до подъезда. Хорошо, что не попался навстречу никто из соседей.

— Вот она, «Золотая лань»! — Смуглый лодочник показал своему пассажиру на двухмачтовый галеон, покачивавшийся на волнах в трех кабельтовых от них.

Пассажир, с ног до головы облаченный в черное, мрачный и угрюмый, как ворон, пристально смотрел на приближающийся галеон.

Лодка подошла к кораблю.

Лодочник сложил руки рупором и крикнул:

— Эй, на «Золотой лани»! Принимайте гостя!

Через фальшборт свесился одноглазый детина, посмотрел на лодку и осведомился хриплым голосом:

— Кто таков? Чего надо?

— К сэру Френсису Дрейку, с важным письмом! — ответил ему хмурый пассажир.

Матрос сбросил гибкую лестницу шторм-трапа.

— Мистер, мне вас ждать? — спросил пассажира лодочник.

— Не стоит, дружище.

Человек в черном ухватился за трап и начал подниматься, ловко и уверенно, как прирожденный моряк.

Поднявшись на палубу, он обратился к тому же одноглазому вахтенному:

— Проводи меня к сэру Френсису, дружище!

Тот пробормотал под нос что-то неодобрительное, но повел гостя на полубак, где размещалась каюта капитана.

Каюта знаменитого морехода, которого испанцы называли пиратом, а английская королева удостоила рыцарского титула, была просторна и богато обставлена. Сам сэр Френсис сидел в глубоком резном кресле с бокалом в руке и разговаривал с двумя офицерами. За его спиной стоял верный телохранитель, филиппинец Диего, которого сэр Френсис спас из испанского рабства.

— Капитан, к вам вот этот человек! Говорит, у него важное письмо! — доложил одноглазый и вышел из каюты.

Капитан Дрейк оглядел мрачного гостя и проговорил насмешливо: