Клинок Императора. Книга I (СИ)

Галеты с джемом. Галеты с беконом. И сладкий лимонад. Ничего серьезного грызть не стал. И никогда я так вкусно не ел. Уже не помнил каким был тот бургер на вкус – всю память будто картечью выбило. Есть практически после смерти – это что-то непередаваемое.

Разобрал я и личные вещи убитых. Порадовался деньгам. Их в целом на мелочь всякую в Гродвале хватить должно. Не придется никого грабить и делать другие вещи, которые сильно бы шли против натуры – хоть что-то хорошее и у нас.

Немного времени подумать нашел.

Ум воспринимал Краха с Марко как олицетворения абсолютного зла. Я понимал, что все намного сложнее, чем предполагаю. Но сам факт, какое дерьмо сыпется и насколько они искалечили мою жизнь и быт – заставлял скрипеть зубами от злости. Это еще если смерти родственников за скобками держать. Поморщился; как же это дико звучит. Держать смерти близких за скобками...

Пока переваривал съеденное проверил и документы: девушку звали Лит – она была родом с Леора. Оказалась чуть старше, чем я думал: ей двадцать пять.

Мозг сразу воспринял это знание как инструмент, с помощью которого можно упростить ситуацию: "Ну, раз двадцать пять, тогда плевать на неё – пожила, как говорится, вдоволь". Это попытка зацепиться за иллюзию и все обесценить. Дополнительный стресс и даром не нужен был. Получалось? Ну так. Может немного легче становилось. Принц с этих манипуляций смеялся и только больше всякого нашёптывал:

– Ты абсолютное чудовище, смирись. Ты Судия Жертвы. Мерзавец, убийца – божественный инструмент. Легализованное божественное насилие, воплощенное в скитальце.

Хорошо, что мне было плевать на его слова.

Имена парней Стоб и Тим. Стобу – восемнадцать. Тиму – двадцать пять. Тим этот мечник на скоростях. Ну да, толковый малый. Был. И я его зарезал. Бывает. Оба из Ориаса. Местные.

Отдохнул и вновь двинулся на север.

Через полтора часа уперся в очередной лесок с зонтоподобными деревьями, будь они трижды прокляты. Этот лес редкий, и не такой мрачный как тот.

– Лишь бы без пауков.

– Ну, не может быть так, чтоб здесь Уртские пауки в каждом леске жили, – успокаивал меня алтарь.

Рассуждение вполне логичное. Но как оно на деле – большой вопрос.

– Ну, может он размножился и сына или дочку на руках перенёс и по соседству вот прямо тут и посадил.

– Может, – в мыслеречи Принца сквозило безразличие.

Зашёл и двигался должно быть час.

Услышал с западной стороны частые выстрелы и разнообразный лай.

Аккуратно подполз к границе.

Принц меланхолично спросил:

– Как думаешь какая твоя самая тупорылая и раздражающая черта?

Хмыкнул:

– Любопытство?

– В точку. Вот оно тебе надо?

– Надо. Чешется прям, не могу.

– Кретин...

Нашёл самое толстое дерево, придвинулся и осторожно выглянул.

На равнине перед лесом опять вороны первой Когорты. Понятно, что это уже другие. Скорей всего прочесывали местность. Меня как раз искали.

Десятка скитальцев-воронов попала в засаду. Сейчас они сгруппировались у наполовину обрушившейся каменной статуи Минотавру-мародёру. Отстреливались практически во все стороны. У статуи гуляли жирные змеи оружейного дыма.

Грохотали винтовки, свистели и взрывались атакующие способности: раскаленные дуги, стрелы хаоса, сверкающие разными искрами; летали самонаводящиеся снаряды, выбирающие противоестественные траектории.

Скитов прижимали десятки и десятки тварей бездны. Может и до сотни особей доходило.

Гуманоидные существа: крайне высокие тела серокожих и страшные искаженные головы, будто от бешенных гиен.

Поморщился: костегрызы, варвары, вандалы, песьеголовые или просто псы.

Разноцветные гривы с встречающимися зелеными прядями. Впечатляющий набор зеленоватых или серебристых клыков; морды, скорченные в застывших оскалах; бурлящая кровь и пена на губах. И полностью залитые некро-сором глаза – не по себе от них: казалось те даже сияли.

Полнейшая жуть.

Одетые по большей части в накидки, кожаные доспехи и громоздкие бронежилеты из прошлой эпохи.

То насколько псы живучи не могло не ужасать. Пули из винтовок воронов прошивали их насквозь – создания будто и не чувствовали, продолжали насмешливо лаять. Способности отрывали им конечности, но варвары даже не морщились. Поэтому смерть костегрыза всегда оказывалась неожиданной. Не удивился, если бы увидел, как их безголовые тела продолжали что-то исполнять.

Часть варваров отстреливалась из винтовок старого образца. Стояли, не заморачивались поиском укрытий. Другая часть нападала в рукопашную. Они угрожали мечами, палицами, копьями, а еще клыками и когтями. Этих старались отстреливать первыми. Вблизи очереди из винтовок превращали их собачьи головы в месиво.

В момент, когда мне показалось, что у воронов все схвачено и им удастся переломить ход боя бескровно, пёс с белой головой и изумрудной гривой показался сбоку.