Клинок Тишалла

Вот только спина, разрази ее гром, все еще болела.

Анальгетик, которого наглотался Хари, помогал – немного. Ничего сильнее врачи Студии своему Председателю не прописывали. Они не верили, что у него на самом деле что-то болит. То один, то другой брал на себя смелость напомнить, что болевые и тактильные рецепторы в области ранения были повреждены при установке шунта – чистая правда, в самом шраме чувствительности осталось не больше, чем в ломте мяса, – и что болеть там, в сущности, нечему.

Хари готов был признать, что его мучают сугубо фантомные боли. Ну и что? Все равно сил нет терпеть.

Спорить с врачами он устал. Вместо этого он взял привычку носить с собой флакончик меперидин-гидрохлорида с «серого рынка». Лекарство притупляло боль не только в пояснице, но и в душе.

Если вся боль, как они утверждают, зиждется в мозгах, то почему болеть начинает сильнее, когда он сидит в кресле, которое ему нравится? Теперь Хари восседал в старомодном вертящемся кресле с высокой спинкой, с обивкой из телячьей кожи поверх гелевых подушек, более дорогом и лучше сработанном, чем то, что стояло в его домашнем кабинете. В нем должно быть удобнее, чем в койке, язви ее в душу, не говоря уже о том бесформенном уродище, что он унаследовал от Кольберга.

Хари заставил себя всмотреться в экран, заполненный последними отчетами инспекторов из горнодобывающей колонии в Трансдее. До него доходили неприятные слухи об этом филиале. Гаррет, тамошний вице-король от компании «Надземный мир», был безжалостен, как педофил; поговаривали, будто он закрывает глаза на погромы нелюдей в пограничных районах герцогства. Так что Хари мог помечтать о внезапной ревизии, о том, чтобы написать отчет, который будет стоить Гаррету головы, а Председателю доставит пару часов искренней радости…

Селектор на столе предупреждающе пискнул.

Вздрогнув, Хари покачал головой, потом потянулся к клавише приема. Отчеты растаяли, сменившись лисьей физиономией секретаря.

– Да, Гейл?

– Вызывают из суфлерки, Администратор. Говорят, срочно.

– Соединяй.

– Слушаюсь, сэр.

– Э-э-э, Председатель Майклсон, – промямлил нервный человечек в белом комбинезоне наладчика, – простите, что беспокою…

– Не волнуйтесь, техник. В чем дело?

– Э-э-э, ну, мы получили сигнал от Росси. Он очнулся и вроде бы не ранен…

– Мм, это хорошая новость.

Франсис Росси участвовал в одном из личных проектов Хари – непрерывной многосерийной программе. В проекте приняли участие десять разных Актеров, каждый из которых проводил в Анхане по три месяца кряду. Вместо обычного Приключения, длившегося от семи до десяти дней, первоочередники могли подписаться на любое время – от нескольких часов до месяца впечатлений подряд – и даже переключаться от одного на другого из действующих лиц сериала. Это позволяло Актерам вести нечто напоминающее нормальную жизнь в Надземном мире, завязывать серьезные отношения с аборигенами и друг другом, поскольку от них не требовалось держать аудиторию в постоянном напряжении. Это делало их впечатления более насыщенными и эмоциональными, без нескончаемых потоков насилия, которыми другие студии пытались поддержать интерес зрителей.

Критики были в восторге. Аудитория откликнулась на новинку с определенно меньшим энтузиазмом, налепив на нее презрительный ярлычок, восходивший к началу двадцатого века: «мыльная опера», но Хари решил для себя, что будет держаться за этот проект, пока это возможно. Он считал непрерывный сериал более мягкой формой актерства, менее омерзительной, нежели кровавая бойня, принесшая такой успех, например, Кейну… да и самим Актерам приходилось легче.

Он уже начал опасаться, что Франсис Росси станет первой жертвой среди участников НМП за два года.

В Надземном мире Росси знали под именем Дж’Тана, охотника за головами, подрабатывавшего порой на частную охранную контору «Подпольные следователи» в Анхане. Его сюжетная линия была самой активной во всей НМП. Дж’Тан поддерживал тщательно слепленную маску аморальной безжалостности; Хари лично создал этого персонажа, заставив Росси прочесть «Мальтийского сокола», «Подпольщика» и «Последний поцелуй».

Конец очередной трехмесячной смены Дж’Тана уже близился. Расследуя дело банды работорговцев со связями в правительстве, он, верный образу частного сыщика, тайком пробрался на самую модную вечеринку в Анхане – шоу «Развратная принцесса» в казино «Чужие игры», в первую же неделю после начала представлений объявленное лучшим шоу десятилетия, – подкупив охранявших ложи (в свободное от службы время) патрульных.

После этого все пошло как-то слишком гладко.