Клитемнестра

Подобно дуновению ветра, Тимандра быстро и бесшумно испаряется из зала. Клитемнестра возвращается к еде и представляет себе темноволосую кудрявую девушку и то, как Тимандра избивает ее на тренировочной площадке. Она почти что видит неистовство сестры – самой сильной девочки среди ровесниц – и беспомощность Хризанты; гнев одной и боль другой. Видение оставляет после себя горестный привкус. Вот она, жизнь, какой она всегда ее знала: бесконечная череда жестокости, где сила, гордость и красота расцветают только на пролитой кем-то крови – ведь что ценного может вырасти на бесплодной земле? Быть может, поэтому она и выбрала Тантала. Его мир кажется куда более светлым, чем тот, в который ее всегда заставляли верить. И если всё, что он рассказывал ей о Меонии, правда, то ее ребенка не будут учить побоями, его не будут сечь, если он ослушается.

Мальчишка-слуга закончил мести пол. Он кланяется Клитемнестре и уходит. Она поднимается, чтобы пойти следом, но в дверях появляется Одиссей и облокачивается на стенной проем. У него на лице свежие порезы, он всё еще сжимает в руках свой охотничий нож.

– Так и знал, что найду тебя здесь, – говорит он.

– Вы уже вернулись с охоты?

Одиссей пожимает плечами:

– Мы убили небольшого кабана. Я его принес. Остальные захотели продолжить, но скоро грянет ливень. Их всех промочит насквозь, а лес превратится в большую грязную лужу.

Он усаживается за стол. Клитемнестра выглядывает в окно – небо действительно затянуло, в воздухе витает запах дождя.

– Разбудить Пенелопу? – спрашивает она.

– Нет. Я хочу поговорить с тобой. – Одиссей одаривает ее своей очаровательной улыбкой, в серых глазах играют огоньки.

– Так говори.

– У твоей сестры Тимандры необычные вкусы.

Клитемнестра наливает себе немного вина.

– Как и у всех.

– Я так не думаю.

Клитемнестра глядит на него в упор. С Одиссеем бесполезно прятать суть за хитрыми словами, лучше говорить прямо – это застает его врасплох, а такое ему не по нраву.

– Ты прав. У нее необычный вкус. А почему тебя это волнует?

– Меня это не волнует. Просто мне кажется, что ей следует быть осмотрительней. Другие могут этого не одобрить.

– А ты одобряешь?

Он откидывается на спинку стула и опирается на резной подлокотник.

– Молодые мужи частенько предпочитают компанию своих товарищей, – говорит он. – Так почему не могут женщины?

– Я тоже так считаю. Но ты ведь пришел поговорить не о Тимандре?

– Нет. – Он вздыхает. Смотрит, как она отпивает вина, а затем говорит: – Я должен вернуться в Итаку, прежде чем пойдут весенние дожди. Мне жаль уезжать. Я хорошо проводил здесь время. – Он тоже берет себе кубок с вином, а потом смотрит на Клитемнестру с каким-то странным выражением. – Ты думаешь, Пенелопа поедет со мной?

– Да, – отвечает она. – Я уверена, что поедет.

Он успокаивается, и его лицо снова принимает знакомое, слегка удивленное выражение.

– Хорошо… Может быть, в другой жизни я женился бы на тебе, – беззастенчиво добавляет он.

Она смотрит на него, но его улыбка ничего не выдает.

– Ты бы не справился со мной, – отвечает она. – Для тебя я слишком свирепая.

– А твой муж? – смеется Одиссей.

– А он любит огонь. И не боится обжечься. – Она говорит это беспечно, с улыбкой, но знает, что это правда. Одиссей производит впечатление человека, которого привлекает крутой нрав, но вместе с тем и отталкивает. Он ценит себя слишком высоко, чтобы приблизиться к чему-то, что может ему навредить.

Он проводит рукой по волосам.

– Хотел бы я его повстречать.

– Он бы тебе понравился.

– Знаю, что понравился бы. – Он встает и потирает порез на лице. – Я разбужу Пенелопу, пока эти варвары не вернулись с охоты.

Она улыбается. Одиссей знает, как смешат их его истории о знакомых воинах. Он подходит к ней, заправляет прядь ее волос за ухо и покидает комнату.

Солнце поднимается всё выше, и ветры со дня на день дозреют до весенних дождей. Клитемнестра и Пенелопа сидят на большом камне у опушки леса, любуясь окружающими их рекой и горами. Илоты уже начали работы в полях, их руки покрылись коркой, а спины согнулись под тяжестью громадных корзин.

– Вчера со мной говорил Одиссей, – сообщает Клитемнестра.

– Неужели? – спрашивает Пенелопа. Ее мягкие каштановые волосы заплетены в косы, под глазами темнеют круги. Накануне они спали вместе, и Клитемнестра всю ночь чувствовала, как та беспокойно ворочалась.

– Он скоро уедет, – говорит она. – Ты поедешь в Итаку?

Пенелопа отвечает не сразу, она прижимает руки к груди, словно стараясь удержать свое сердце. Спустя некоторое время, которое кажется чуть ли не вечностью, она говорит:

– Да, я поеду.

– Но тебя что-то гложет, – говорит Клитемнестра.

Пенелопа поджимает колени и укутывает ноги накидкой, подобно птицам, которые укрываются крыльями, когда отдыхают.

– Помнишь, я сказала тебе, что Одиссей напоминает мне твоего мужа? Мне по-прежнему так кажется, но я вижу в нем что-то темное, скользкое… – Она упирает взгляд в камешки на земле, утонув в мыслях.